... из клана МакЛаудов

// "Общественное мнение" (г. Саратов). 2011, март. № 3, с. 44-45.

Тема: Наблюдатель

* Подготовлено к печати: 05 ноября 2016 г. http://www.криминальныйсаратов.рф. Вячеслав Борисов.

"Всё идёт по клану" – один из любимейших в наше время заголовков. Редкое СМИ разоблачительного направления не украшает свои страницы такими вот броскими шапками. С одной стороны, слово "клан" не нуждается в толковании и переводе, как, например, без перевода и сразу понятно слово "питерские". Это такие неофициальные центры управления госмашиной, использующие плюсы своего теневого положения. Но питерские одни, а кланов много, и главное их отличие не в величине подконтрольных активов, а в степени доступа к рычагам власти и уровне этих рычагов.

В общественном сознании исследуемое понятие сверкает кучей граней: Интернет сообщает про вампирские кланы и итальянскую мафию, в СМИ "кланами" именуют и ОПГ, и ФПГ, и кавказские родоплеменные образования. В словарях – тоже разнобой, но основной смысл определений – группа лиц, объединённых родством или общим делом.

Вопреки негативному смыслу, который часто вкладывается в это слово, процесс кланообразования представляется естественным. Группа товарищей получает в руки некие активы. Собственностью надо заниматься, её надо защищать, и вот владельцы заводят полезных знакомых в налоговой, милиции, суде, правительстве, направляют засланцев в парламент. Бизнес растет, уровень "закупок" – тоже, и в какой-то момент диктовать уже естественнее, чем договариваться. Хочется властвовать, не делясь, приказывать и не отвечать за последствия. Оттертые от штурвала устраивают подлости, газеты вопят, обыватели развлекаются.

В Сети же обнаружилась и вполне науковидная формула: работа С. Барзилова и А. Чернышова "Сельский человек в современной российской политике" толкует понятие региональной клановой структуры как совокупность неформальных социальных образований в системе местной власти, производства и распределения, а также отношений между ними, основанных на принципах личной преданности местному лидеру и приверженности основополагающим интересам своего сообщества. Клановые структуры имеют полулегальный характер и расположены в пространстве между легальной и теневой экономикой, сказано далее. "Клановая структура и структура элиты – понятия разноплановые. Клан интегрирован в экономику, в распределительные отношения. Элита же имитирует в основном политический процесс, реализует процедурную демократию", - пишут авторы (http://saratoff.ru/articles/ross/14/458).

Итак, попробуем собрать рабочее определение: неформальное образование может именоваться "кланом", если имеет в собственности активы (производство и распределение), а также возможность или стремление легализовать свои интересы во власти. Говоря о власти, нужно рассматривать все ее ветви: законодательную, исполнительную, судебную. Для достижения цели – воздействия на власть – клан может иметь свои СМИ и общественные движения, а может и не иметь, если его интересы достаточно защищены.

Неформальные центры влияния (эвфемизм) обычно находятся в сложных отношениях с исполнительной властью и политическими силами. Глава исполнительной власти, чей верховный авторитет признают неформалы и политики, правит долго и счастливо, примерно, как правил Минтимер Шаймиев в Татарстане или все еще управляет Пензенской областью Василий Бочкарев. Счастливы ли подданные – другой вопрос. Там, где политика воюет с экономикой и вместе они глубоко не уважают главу исполнительной власти, получается, как у нас.

Итак, первый региональный сложившийся клан со всеми атрибутами – это, безусловно, ФПГ "Нарат" братьев Камиля и Ирфана Аблязовых. Бизнес братьев начался с кооператива "Весна", зарегистрированного в Саратове под № 1. Далее всё шло по нарастающей, и при главе областной администрации Юрии Белых в руках "Нарата" оказались институт стекла, станкостроительный завод "Микрошлиф", нефтяные скважины, поля, хлебная база и собственный банк. Однако на смену старой элите шла новая, и сменщик г-на Белых Дмитрий Аяцков "наратовцев" не очень жаловал. У него были свои выдвиженцы и фавориты, а потому в первый срок Аяцкова "Нарат" не утратил прежнего веса, но и нового не приобрел. Вполне возможно, бывшему агроному, болезненно самолюбивому, не нравилась независимая позиция братьев, которые ничего у нового владыки не просили. Во втором сроке ДФ основные интересы братьев Аблязовых переместились далеко за пределы Саратовской области. Здесь остались кое-какие активы, а клана как такового уже нет.

Второй и третий ушельцы – Роман Пипия и Геворг Джлавян сотоварищи нашей теме соответствуют лишь отчасти. По форме это именно кланы, причем киношно-итальянского пошиба – с внутренними кровными узами и теснейшими коррупционными связями. Но по сути они какие-то опереточные: с одной стороны, все чересчур напоказ, с другой – активы-то джигиты нажили не сами, им их пожаловали с барского плеча. Вот они их матросили (активы, а не плечи), потом барская любовь кончилась, а там и сами джигиты сгинули, как страшный сон, - одни на нары, другой на Канары.

Итак, у Пипия и Джлавяна главным капиталом было губернаторское покровительство, и, утратив его, оба быстро "развоплотились". Но клан Аксененко, хоть и перестал быть таковым, потому что, утратив всякое административное и политическое влияние, превратился просто в кучку перепуганных родственников, тем не менее, не исчез с экономической карты области. Причина – солидные куски недвижимости, собранные запасливым папой. Перечень помещений, земель, торговых павильонов, переваливший за сотню позиций, плюс список зарубежных активов. Даже с учётом записанного на третьих лиц, а потому частично сгинувшего добра, Роговы - Солодковы претендуют на топ-10 в списке саратовских миллионщиков.

В принципе, как и "Нарат", зубрами и долгожителями Саратовской губернии являются группа компаний "Астэк-С" и группа компаний "Рим". Историю первых принято отсчитывать от группировки Игоря Чикунова и установления контроля над компаниями "Детский мир" и "Торговый дом "Центральный", генеалогию вторых обычно ведут от "парковских". Оба клана – настоящая классика жанра. Во главе каждого стоит крупноформатная харизматическая личность – коммерсант Алексей Ерусланов и банкир Леонид Фейтлихер, каждый клан нажил свои активы потом и кровью, и не только своей, каждый имеет политические амбиции, своих депутатов, разветвленные связи в силовых структурах. Оба сталкивались с "Единой Россией".

Но по темпераменту лидеры кланов очень разные. Для "Астэка-С" и Алексея Ерусланова это столкновение обернулось чувствительными ударами по имиджу и капиталу: отказом от депутатства в областной думе в 2007-м, уголовным делом по ст. 213 УК РФ, часть 2 (хулиганство) в 2008-м и распродажей части активов. Далее последовало глубокое молчание и уход в себя.

А вот для "римского императора" контакты с медвежьей партией вылились в личную бескомпромиссную вендетту, которая тянется уже, страшно сказать, года четыре.

Противник отвечает Леониду Натановичу горячей взаимностью. Под грохот медийной канонады ушёл в отставку председатель областного суда Александр Галкин, обвиненный в проримских настроениях. Всё чаще в СМИ появляются сообщения о том, что ставший  жертвой киллеров прокурор области Григорьев довольно тесно общался с коварным олигархом и зачем-то интересовался предвыборной кассой "Единой России". Ну и по мелочи: еврейский скандал, бесконечные суды вокруг чести и достоинства переодетого юриста Ландо А.С. и т.д. и т.п.

Время от времени перцу в кипящее варево вечно скандальной саратовской жизни подсыпает ещё один активный творец местной истории – клан губернатора Ипатова, состоящий из него самого, вице-спикера Михаила Кискина и другого бизнес-партнера – депутата облдумы гендиректора ЗАО "Стройэкс" Леонида Мажарова. Губернаторского ресурса без всяких силовых подпорок хватает, чтобы клан чувствовал себя вполне уверенно, ведь даже в период кризиса активно шли бюджетные стройки, тендеры на которые достаточно регулярно выигрывает "Стройэкс". Говорят, произошедшая 5 марта отставка областного депутата Евгения Ефремова с поста гендиректора ОАО "Балаковорезинотехника" – якобы атомных рук дело и свидетельство несокрушимых позиций ипатовских в Балаково.

Но главный драйвер саратовской жизни – это, конечно же, Сергей Георгиевич Курихин. Ещё один наследник "парковских" сотворению своего клана отдается с тем вдохновением, с каким, наверное, Моцарт писал симфонии. Он уже многого достиг: под его знаменами почти все местные строители и даже целый Саратовский район, он навел инвестиционные мосты к областным и федеральным чиновникам, что и привело к появлению преинтереснейших судебных дел. Например, государство вдруг пожелало вернуть себе Крытый рынок, и это только начало... Масса накопленных предводителем сил (стройплощадки, бизнес-центры, фешенебельные магазины, силовой, административный, судебный ресурсы) уже превысила критическую. После пристрелочной осенней войнушки против сити-менеджера Олега Грищенко и его людей вполне возможна полномасштабная весенняя кампания. Потому что главный вопрос – земля и жизненное пространство вообще – для клана вопрос наиглавнейший.

А кроме того, перед глазами Сергея Георгиевича стоит, видимо, образ Анатолия Бондара. Бывший областной прокурор в кланировании преуспел больше всех. К прокурорским ногам припали национальные диаспоры, силовики, очень виноватый перед законом Юрий Аксененко, целые бизнес-группы типа WDВ. Существующие кланы дальновидно проявили уважуху, а брыкливый Аяцков схлопотал уголовное дело. Главное же, ничего серьезного в городе и области без благословения с ул.  Революционной лучше было и не затевать. Наверное, таким же "пластилином мира" видит себя и г-н Курихин. И это необязательно какая-то совсем уж нездоровая картина. Михаил Лысенко в Энгельсском районе тоже был абсолютом, но инвесторов при этом не распугивал, а наоборот, привлекал своей уравновешенностью и здравым смыслом. Он обладал непререкаемым авторитетом и гасил любые свары. Но это, увы, не наш вариант. И главным деструктивным элементом, детонатором бесконечных конфликтов, от которых в ужасе бегут инвесторы, выступает именно герой этой главки.

Сила, которая тоже стремится к абсолютному господству – это саратовская "Единая Россия". Однако это все-таки не клан, а неудачный клон КПСС, генетическая выбраковка, которая считает себя вправе всех нагибать.

А вот другой реальной силе – национальным экономическим группировкам – только особенности менталитета мешают проявиться в публичном пространстве. Диаспоры предпочитают со всем разбираться внутри себя и инвестировать не в политиков, а в земельных чиновников и милиционеров не самого высокого звания. Пришлые стараются не поднимать шума (глупую наглую молодежь в расчет не берем). Но в тишину эту после Манежной площади уже никто, наверное, не верит.

***