Алексей Колобродов
Сергей
Курихин: игра и драма
17.06.2011
Покушение
на Сергея Курихина взорвало наше информационное пространство, которое
традиционно, с наступлением лета, переходит в ждущий и заболоченный
режим.
Обнаружились
все застарелые фобии, комплексы и хвори саратовских медиа: сектантская
непримиримость и смешной эгоцентризм, когда каждая криминальная история
проецируется на себя, чтобы со скорбным видом дать понять: я следующий.
Извращенного свойства фронда с обличением местных (силовиков, «едроссов» и пр.)
и трогательным упованием на федералов: приедет барин – ужо рассудит.
Отождествление себя с Хозяином – «только кажется мне, это я не вернулся из
боя». Двойной стандарт: о партийности пострадавшего либо скороговоркой, либо
вовсе молчком, но затем, во все горло: «А почему эт молчат наши единороссы?!»
Я себя от
коллег не отделяю – другое дело, что у меня свои проблемы: некоторая информированность,
неумение петь в хоре, да и вообще петь. Плюс дурацкое пристрастие к «не могу
молчать». Поэтому повторю за Федором Михайловичем: пусть будет хоть памфлет,
но я выскажусь.
Да, все
приличествующие случаю ахи и охи у меня здесь присутствуют по умолчанию.
Совершенно искренне сопереживаю Михаилу, и от всего сердца желаю ему
выкарабкаться. Помогай Бог!
И еще –
никаких оценок за поведение никому я выставлять не собираюсь. Мораль – не мой
профиль. Попробую – по возможности непредвзято – изложить свои соображения.
Сначала о самом Сергее Курихине – как я его понимаю.
Курихин –
при всех его разнообразных бизнес-интересах, обладает редким для людей своего
круга качеством – он не декларативный, а истинный патриот Саратова. Равно как
щедрый благотворитель, собственным примером, и не только примером, пробуждающий
в коллегах чувства добрые. История о том, что благодаря Сергею Георгиевичу в
строительстве православных храмов участвует всяк – и мусульманин, и иудей,
звучит как анекдот, однако – чистая правда. Есть у него и вовсе дорогое в наших
условиях достоинство – умение сопереживать не столько чужой беде, сколько чужой
борьбе. Даже если причины и следствия этой борьбы ему параллельны, СГК,
проникнувшись, готов подставить плечо и предоставить печатные полосы. Сказать
пару ободряющих слов, которые никогда не лишние, а от него – так особенно. Курихин –
креативный издатель и вообще яркая личность – дефицит которых всё острее
ощущается и в губернии и стране.
Последнее
самое принципиальное – любой прирожденный лидер и харизматик немного актер, а Курихин
– актер блестящий. Притом, что родился не лицедеем и стал коммерсантом. Он
быстро понял, что просто бизнесмен – сословие в России и Саратове самое
униженное и оскорбленное. Его воспринимают как источник денег и проблем в
одинаковой степени. Его чморят силовики и кошмарят чиновники. Его априори
делают преступником, поскольку законное решение вопросов противопоказано
деланию денег. Ему показывают, что его место, в перспективе – у параши. Его
высмеивают и стыдят. За ним наблюдают, как за лабораторной мышью. Ему затыкают
рот, чтоб его писклявый голос среднего класса не прорвался через мегафоны тех,
кому высказываться разрешено и положено.
Не Курихин
обнаружил путь из бизнеса в политику. Не Сергей Георгиевич изобрел Клан-Профсоюз-Секту,
противостоящую бурям внешнего мира. Не он открыл тактику ИХ покупки оптом и в
розницу, закамуфлированную под дружбу и партнерство. Но именно он в условиях
Саратова придумал замкнуть на себя кучу вопросов и претендовать на роль
универсального посредника между бизнесом и медиа (т. е. обществом) с одной
стороны и властью – во всех ее проявлениях, – с другой.
Это был реванш
бизнеса за все унижения последних лет, хотя сам Сергей Георгиевич этого,
наверное, не осознавал.
Тут, помимо
гибкого ума, сильной воли и крупных финансов, необходимо как раз актерство. В
личном контакте решается многое, и Курихин, сменой масок, через инструментарий
опытного психолога, различал слабые и сильные места, подбирал ключи и собирал
информацию.
Наши люди все
испорчены, в широком смысле, квартирным вопросом, интеллектуальная деградация
Саратова, равно как примитив и предсказуемость Системы, делали людей власти
безоружными перед этим театром одного актера, поставленным на промышленные
рельсы. Многие, спустя время, просекали балаганчик и уходили, однако редко кто
– без ущерба. Этот коллективный ущерб и питал энергию концерна СГК. А дальше –
слава и страх идут много впереди тебя.
Один умный
человек сказал: «нельзя быть бандитом в парламенте и коммерсом на стрелках».
Да, но ведь у Курихина почти получилось. Да и сама попытка дорого стоит.
Взрослые игры затягивают не по-детски.
Вавилонская
лотерея заставляет повышать градус, замахиваться всё выше и выше, натаскивать
соратников на всё бОльшие куски, многократно увеличивать собственные риски,
упираясь в ситуацию, когда понты уже дороже денег. Человек заигрывается – он
уже на полном серьезе думает, что мир вращается вокруг него и ради него, его
непогрешимость – аксиома, а всякий, думающий иначе – не оппонент, но еретик.
Как у Льва Кассиля: чемпион мира и города Покровска.
Не все друзья
выдерживают такой надрывный темп, а число врагов (пусть и латентных до времени)
– растет, а ресурс буксует, а Система самовоспроизводится и целиком ее никогда
не охватить и никак не подмять, а нервы как канаты, а тормоза срабатывают все
реже…
И вот скажите
мне – какая версия о заказчиках покушения будет при таких условиях
неправдоподобной? Разве что о марсианах и спецоперации Моссада.
Но давайте эти версии разберем.
Вот версия,
так сказать, от общества – «догнали 90-е». О Курихине 90-х я судить не могу,
поскольку тогда его не знал, и, как все, питаюсь слухами и легендами. Меня
здесь веселит само восприятие 90-х через призму «антикиллеров», или того хуже,
«бригад» – кликушам представляется, будто на улицах стреляли залповым из
системы «Град», а злые Фредди Крюгеры затаскивали мирных обывателей в иномарки
и там мучили. У меня-то память не девичья – тогда также жили, работали, любили,
познавали мир, а о бандитах рассказывали истории вполне застольного свойства.
Были, кстати, умнее и свободнее – это я уже о бизнесменах и тех же журналистах
говорю. Знаю одно: в 90-е вранье и цинизм еще не стали всеобщей идеологией,
лицедейство обладало ограниченным действием, и нынешний инструментарий Курихина
банально не работал бы. Или работал бы в куда меньшем масштабе.
Версии,
озвученные по горячим следам в СУ СК РФ по Саратовской области (Николай
Никитин подчеркнул их общий и предварительный характер):
общественно-политическая деятельность Курихина, либо его коммерческая
деятельность, либо издательская деятельность. Четвертая версия – это
преступление, связанное с личными неприязненными отношениями, на почве мести
или ревности.
Ну, ревность –
материя деликатная, экзотическая, а вот месть – посерьезнее. Как ни крути,
немало громких криминальных историй, с душком и всячинкой, как-то связаны с
именем
Сергея
Курихина – пусть и по касательной. От прокурора Григорьева и
владельца завода Максимова (см. в ОМ расследование Александра Крутова «
Эффект
купца Калашникова») до погрома и
перестрелки
в «Тинькофф». Однако Саратов – все же не Чечня и Сицилия. У нас покойников
любят, пьют стоя и не чокаясь, скрежещут зубами, но – мстить за мертвых столь
радикально… Не верю.
Остается у СУ
СК версия единственная, поскольку «общественно-политическая», «коммерческая»,
«издательская» – это все синонимы курихинского бизнеса. В связи с последними
событиями вспомнили Леонида Фейтлихера и провели аналогию –
независимый издатель и бизнесмен: не прогнулся, мол, и тоже потерпел от
Системы.
«Мы тоже
пострадавшие, а значит, обрусевшие».
На мой взгляд,
между двумя, безусловно, яркими лидерами имеется существенная разница. Леонид
Натанович, позиционируя себя как бизнесмена, вынужденного заняться политикой,
на самом деле является чистым политиком:
темперамент,
публичность, добытая с трудом, но навсегда. Да и борьба его – на девяносто
процентов идеологическая, пусть на сугубо местном уровне и при скудости и
невнятности собственных идей. Для Сергея же Георгиевича (кстати, до сих пор
упорно избегающего публичности) политика – вид бизнес-инструментария, занятие
престижное, но не слишком надежное, не зря он выбрал уклончивый статус
издателя: уже не бизнесмен, еще не политик. Вот и «взглядовцы» в своем
обращении заявляют: «не стоит забывать, что в последние годы для Сергея
Георгиевича бизнес-проекты перестали быть приоритетными. Он сконцентрировал
свои усилия на развитии медиаресурсов и депутатской деятельности».
Это даже не
лукавство, а программирование: кем и как Сергей Курихин хочет выглядеть в общественном
мнении. Хотя, разумеется, в отношениях к медиа у Сергея Георгиевича сошлись
расчет и любовь: отслеживает, креативит, редактирует, немало времени проводит
на форумах, оставляя безошибочно узнаваемые – по интонации и лексике –
комментарии.
Снова «взглядовцы»:
«покушение на Сергея Курихина связано с его издательской деятельностью и
только с ней».
Разумна ли такая версия? Да, конечно.
Мотивация
журналистов понятна: Курихин действительно для них если не папа
родной, то эдакий играющий тренер и владелец клуба одновременно. Он не балует
их, подобно Гусинскому, хатами и тачками, но кормит сытно, под соусом личного
обаяния. А что поощряет внутрикомандные склоки, унижает одних и возвышает
других, а потом наоборот – так это нормально, в спорте без этого никак.
Игроки даже не
замечают, что подобная практика вообще универсальна, и в куда большем объеме
распространяется на внешнюю среду, и называется «борьбой с коррупцией»: сегодня
чиновник (силовик, депутат) N – жулик и вообще подлюга, завтра тот же N (имена
ставьте сами) – положительный государственник, высказывающий в двухполосных
интервью здравые мысли и солидные мнения.
А вслед за
интервью – разумеется, по чистой случайности, решается какой-нибудь застарелый
земельный вопрос.
При этом я
отнюдь не умаляю, больших, да что там – великих – заслуг холдинга «Взгляд» в
деле замера навозных уровней в наших авгиевых конюшнях. Другое дело, что никак
не возьму в толк – к чему ежедневные замеры и рапорты о повышении уровней? Тем
паче, что главный Геракл явно не настроен на чистку.
Более чем
красноречивы показания Александра Мирошина в судебном
разбирательстве по делу об убийстве Евгения Григорьева:
«Последний
раз я посетил Григорьева в его служебном кабинете в начале февраля 2008 года.
(…) Григорьев никаких опасений и подозрений не высказывал, вел себя как обычно.
О том, что ему что-то угрожает он мне не сообщал. В ходе беседы у нас зашла
речь о Курихине С.Г. Могу сказать, что в последнее время между Курихиным и
Григорьевым сложились дружественные отношения, которые были, скажем так,
вынужденными. Я хочу сказать, что Григорьев вынужден был поддерживать с
Курихиным дружественные отношения, поскольку со стороны Курихина на Григорьева
в средствах массовой информации распространялись сведения о его бездействии и
непринятии каких-либо мер, предусмотренных законом. Это было вызвано тем, что
Курихин преследовал свои личные финансовые интересы, которые выражались в
рейдерском захвате различных предприятий области, в том числе и завода «Серп и
Молот» (о захвате Курихиным завода «Серп и Молот» мне известно из СМИ,
Григорьев мне об этом никогда не говорил). В общении с Курихиным Григорьев не
преследовал каких-либо личных финансовых интересов. Я так полагаю, что
Григорьев с ним общался из-за того, чтобы через средства массовой информации Курихин
не создал Григорьеву негативный имидж. А сферы влияния на СМИ Курихин имел,
поскольку ему принадлежит газета «Взгляд» города Саратова. В нашу последнюю
встречу Григорьев мне сказал, что между ним и Курихиным «вынужденное
перемирие», чем конкретно оно вызвано я не знаю».
Версия об
издательской деятельности – адекватна, вычленение ее из «коммерческой» – едва
ли…
*
Вадим Рогожин, который, конечно, знает, о чем говорит: «Устранение Курихина
могло быть выгодно многим».
Я выражусь
политкоректнее: многие ли ведомства, ветви, группы, очаги влияния испытали бы,
скажем так, облегчение, случись уход Курихина со сцены? Ну, допустим, без
всякого ущерба для здоровья, уехал бы на годик-другой развеяться и отдохнуть от
дел этих скорбных?
Правоохранители?
Ну, а почему нет? С одной стороны – у людей спокойный и налаженный бизнес,
который любит тишину, и вот это медийное «к сердцу прижмет, к черту пошлет»
давно осточертело. Тем более, что стратегических партнеров в органах у Курихина
практически не осталось и, следовательно, можно было ожидать эскалации
компромата с целью новой ловли человеков. С другой – реформа МВД, тёрки между
прокуратурой и Следственным комитетом, когда непонятно, чья возьмет, скорые
выборы… А от человека слишком много проблем, да и его самого слишком много –
куда не сунься.
Однопартийцы?
Так само их молчание, в котором легко прочесть «не наш» многозначительно. Дело
даже не в брачных играх Курихина с коммунистами накануне муниципальных выборов.
Тут глубже. По сложившейся практике, это бизнесмен при партии, а не партия при
бизнесмене – в лучшем случае он может претендовать на роль младшего партнера –
спонсора партпроектов, объектов и т. д. А вспоминать про партию и ходить туда
только по нужде, как в уборную – это, знаете, слишком. Да и вот эта, как ее, аналитика
– не по смыслу, так и по интонации «мы все в дерьме, один он в белом костюме».
Незаменимых у нас нету.
Словом,
выдвижение Сергея Георгиевича по списку ЕР в областную думу в 2012 году – дело
вовсе не решенное.
Или вот – партнеры по бизнесу.
В газете
«Время», помню, был опубликован список организаций, где одним из учредителей – Курихин.
Он обширный, познавательный и наводящий на размышления. Строительное лобби, в
свое время объединенное Курихиным в некую партию-профсоюз, надо сказать,
довольно кисло воспринимало осенний поход Сергея Георгиевича против городской
власти. По понятным причинам: бизнес любит тишину, война – дело молодых и
вообще затратное, у каждого были свои ходы и выходы на людей из мэрии, а тут
все идут под один замес… Результаты войнушки оказались и вовсе унылыми – один
«Спартак» чего стоил… И вообще, есть время разбрасываться камнями, а есть –
собирать осколки и делить наши деньги.
Простите за
невольные аналогии – но вспомним огромное облегчение соратников вождя у
смертного одра Сталина.
Ряд можно
продолжать долго – редкая местная ФПГ не становилась объектом курихинской
экспансии, а есть еще иногородние партнеры, люди, чьи «вопросы» зависли
нерешенными, наконец, чиновники правительства области, когда-то заглотившие
наживку, а теперь пытающиеся сорваться с крючка…
Наверное,
такова общая участь завоевателей. Когда ты вдруг обнаруживаешь, что окружен не
любящими подданными, но до времени замиренными мятежниками – дань они еще
платят, но уже точат ножи булатные. Материальные претензии союзников
неадекватно растут. А мир вокруг – всё такой же чужой и враждебный.
Как в фильме
«Олигарх»: «Какая разница, кто? Хотели-то слишком многие».
Яркие личности
раздражают систему, провоцируя ее агрессию. Но иногда они сливаются, поглощая
друг друга, как Инь и Ян, делаясь в слиянии одинаково серыми. Чтобы убить
дракона, нужно самому стать драконом. А точнее – сразу им быть.
Тут и личная
драма Курихина,
и уязвимость его стратегии. Лицедейство и обман – пусть возвышающий,
медиа-шантаж и подведение к сектантской присяге – хороши как тактические
средства, но выходят из оборота достаточно быстро. А ничего иного пока не
предложено – напротив, прежний набор эксплуатируется все безжалостней, как
детский труд на заре капитализма.
Немного
финального пафоса: эти выстрелы – повод крепко задуматься. Не только Сергею
Георгиевичу. Всем нам. О том, что мы делаем с малой родиной, призванием и
профессией, с собственной, наконец, жизнью. По-моему, пора.
***