Поиск по сайту
Перейти к контенту

Главное меню:

Власов Андрей: генерал, предавший Россию. Часть 3. А.В. Тишков. Предатель перед советским судом. 1973 г.

Авторы - статьи > Борисов Вячеслав

Автор: Вячеслав Борисов
Написано: 21.07.2021

Опубликовано: 24.07.2021



А.В. Тишков
Предатель перед советским судом
// "Советское государство и право" (г. Москва, ежемесячный журнал), 1973, февраль. № 2. 160 с. Тираж 33 135 экз. Подп. к печати 23.01.1973 г. Стр. 89-98.
Рубрика: Страницы истории.
Автор: Тишков Арсений Васильевич, род. 10.08.1909 г., г. Пенза – умер 19.09.1979 г., г. Москва. Служба в госбезопасности, звание - генерал-майор, позже на дипломатической работе.
* Подг. к печати: 05 июня 2021 г. https://www.криминальныйсаратов.рф. Вяч. Борисов.
В своей антисоветской деятельности  враги Советского Союза делают ставку на предателей, изменников Родины. Любой предатель вызывает у честных людей отвращение, а власовцы – тем более, так как фашисты использовали их в основном для кровавых карательных операций против советских людей. На протяжении ряда лет наши идеологические противники в своих статьях и книгах изо всех сил пытаются представить Власова и власовцев "идейными борцами", предателя Родины Власова хотят сделать "знаменем" нынешней эмиграции. В книге А. Герена "Командосы холодной войны" (Париж, 1969 г.) отмечается, что "монархисты пытались представить Власова как наследника Деникина, Врангеля – руководителей белых армий". Бывший адъютант "штаба" Власова Каштанов, он же Шагов, не без помощи ЦРУ США создает в Колумбийском университете "архив" "Русской освободительной армии", преследуя цель "документально" оправдать Власова и власовцев. Бывший власовец В. Герлах в 1969 г. издал в Канаде на средства антисоветской организации СБОНР двухтомный роман "Изменник". Конечно, Герлах умалчивает о том, что власовцы, использовавшиеся в качестве карателей, в своих зверствах старались превзойти гитлеровцев.
В ФРГ в 1968 г. на немецком и английском языках вышла книга С. Стинберга "Власов – предатель или патриот?" Тогда же в ФРГ вышла книга "Армия обреченных", написанная бывшим офицером пропаганды, приставленным в свое время к Власову, - Штрикфельдтом. Он сетует на то, что Гитлер плохо использовал предателей, и советует учесть это "на будущее". Ушедшие от ответственности власовцы, скрывающиеся в США, также из кожи лезут вон, чтобы обелить Власова (а вместе с ним и себя), сделать из него "национального героя", эдакого борца "за идею освобождения русского народа".
Предлагаемая читателю статья "Предатель перед советским судом" показывает, каково истинное лицо предателя, за совершение каких предусмотренных советским законодательством преступлений его осудил советский суд.
*
Прошло более четверти века с того времени, когда прозвучал последний выстрел, а тема всенародного подвига все еще волнует и долго будет волновать советских людей. Газеты, радио, телевидение каждый день приносят в нашу жизнь все новые и новые имена героев. Никто не забыт!
Но были и люди, продавшиеся врагу, изменившие Родине. Предателей было мало, но они были. И этого забывать нельзя.
Нельзя! Потому что советский патриотизм предполагает любовь к социалистической Родине и ненависть к ее врагам. А чтобы по-настоящему ненавидеть, надо врага знать. Знать уроки истории – преступления фашистов, их соучастников и пособников.
Все стороны измены и предательства отразились и в деле Власова. "С именем Власова связано одно из самых подлых и черных дел в истории Великой Отечественной войны. Кто не слышал о власовцах, этих предателях Родины, презренных наймитах наших врагов? Они получили свое название от имени их гнусного командира, изменившего своей Отчизне" [1], - так писал о Власове Маршал Советского Союза К.А. Мерецков.
[1]. К.А. Мерецков. На службе народу. М., 1968, с. 275.
В основу настоящей статьи положены материалы следствия и суда по делу Власова и его сообщников. Судебный процесс сорвал маску "идейных борцов" с лица предателей, вскрыл подлинные причины и мотивы их преступлений.
Формула обвинения. Обзор доказательств
В июле 1946 г. Военная коллегия Верховного суда СССР приступила к рассмотрению дела по обвинению А.А. Власова, В.Ф. Малышкина, Г.Н. Жиленкова, Ф.И. Трухина, Д.Е. Закутного и др. в измене Родине и других особо для Союза ССР опасных государственных и воинских преступлениях.
Обвинительное заключение гласило, что Власов Андрей Андреевич, 1901 г. рождения, бывший командующий Второй ударной армии Волховского фронта, генерал-лейтенант, добровольно перешел на сторону врага, выдал известные ему военные тайны, нарушив тем самым ст. 58/1б УК РСФСР [2]. По заданию немецко-фашистских органов Власов вел устную и письменную агитацию среди военнослужащих Советской Армии (листовки, радиопропаганда), военнопленных и советских граждан, находившихся на временно оккупированной врагом территории, призывая их вступать в немецкую армию для вооруженной борьбы с Советской властью. С этой же целью Власов по поручению рейхсфюрера СС Гиммлера создал антисоветскую организацию "Комитет освобождения народов России" ("КОНР") и "Русскую освободительную армию" ("РОА"), взяв на себя руководство "КОНР" и командование "РОА", совершив тем самым преступления, предусмотренные  ст. 58/11 УК РСФСР. С ведома и по указанию Власова "КОНР" и "РОА" создавали разведывательные школы, в которых готовились агенты для шпионской, диверсионной и террористической деятельности в тылу Советской Армии. Тем самым он совершил преступления, предусмотренные ст. 58/8, 58/9, 58/10 УК РСФСР. Другие подсудимые (их было 11) так же, как и Власов, добровольно сдались в плен, а затем стали соучастниками его преступлений.
[2]. Здесь и в других случаях имеются в виду статьи УК и УПК РСФСР 1923 г., действовавших на момент описываемых событий.
Каждый пункт обвинения, каждый эпизод преступной деятельности обвиняемых был скрупулезно исследован и подтвержден свидетельскими показаниями и другими доказательствами, собранными и исследованными в соответствии с уголовно-процессуальными законами Советского государства. Более года продолжалось выявление свидетелей и розыск документов, изобличавших Власова и других обвиняемых.
Было допрошено 28 основных свидетелей. В их числе были: Богданов – начальник артиллерии "РОА", обер-лейтенант Ресслер – личный переводчик Власова, Анискин – заместитель начальника группы "КОМЕТ" берлинского гестапо, Беккер – начальник разведшколы "РОА", Денисов – начальник отдела формирований штаба "РОА", Брунст – один из руководителей антисоветской организации "Национально-трудовой союз нового поколения" ("НТСНП"), Ковальчук – начальник информбюро "РОА", Хмыров – адъютант Власова и другие активные власовцы. Кроме протоколов с показаниями этих свидетелей, к делу были приобщены выписки из протоколов допроса еще 83 лиц, проходивших по другим делам, показания которых касались преступной деятельности Власова и других подсудимых. В частности, в выписках из показаний Геринга и генерал-фельдмаршала Кейтеля говорилось о непосредственном контакте Власова с Гиммлером.
Документы, вырезки из газет и журналов, листовки и фотографии, приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств, составили три объемистых тома. Среди доказательств следует отметить: телеграмму Гиммлера Власову о назначении его приказом Гитлера главнокомандующим "Русской освободительной армии"; подлинник соглашения между Власовым и германским министерством иностранных дел о предоставлении "КОНР" денежного кредита (на немецком и русском языках); протокол допроса Власова немецкими офицерами после сдачи его в плен; докладную записку представителя германского министерства иностранных дел Хильгера о беседе  с Власовым вскоре после его пленения; обращение "Русского комитета", подписанное Власовым (так называемые "13 главных принципов");  манифест "КОНР"; удостоверение о награждении Власова ("именем фюрера") медалью "За отвагу 2-го класса", подписанное генералом Кестрингом; лозунги "КОНР" (листовка); удостоверение, выданное Власову оберфюрером СС Крегером, о том, что Власов является председателем "Комитета освобождения народов России"; переписку Власова с Гиммлером, опубликованную в газетах, издававшихся "КОНР". Кроме того, к делу были приобщены пленки хроникально-документальных фильмов немецкого производства, на которых были засняты церемония создания "Комитета освобождения народов России" в Праге и собрание "представителей народов России" в Берлине, посвященное опубликованию манифеста "КОНР".
В целях установления подлинности подписей Власова на документах, изданных от имени "Русского комитета" и "КОНР", была проведена графическая экспертиза на основании ст. 169-171 УПК РСФСР, а для устранения противоречий и уточнения показаний обвиняемых проводились в соответствии со ст. 163 УПК РСФСР очные ставки (в деле имеется  126 протоколов очных ставок).
Переход на сторону врага
Суд над Власовым начался 30 июля 1946 г. После выполнения предусмотренных законом предварительных процессуальных требований (выяснения наличия отводов составу суда, своевременности получения обвиняемыми обвинительного заключения и т.п.) все обвиняемые на вопрос о том, признают ли себя виновными в предъявленном им обвинении, ответили: "Да, признаю!". Судебное следствие началось с допроса Власова. Первым вопросом, исследованием которого занялся суд, были мотивы добровольной сдачи Власова в плен. На вопрос председательствующего: "Сдаваясь немцам, были ли вы убеждены в правильности действий фашистов и, переходя на их сторону, делали это добровольно, согласно вашим убеждениям, или как?", Власов ответил: "Смалодушничал".
Ответ краткий, ясный, однако за ним Власов пытался скрыть другие мотивы своего предательства. В суде проверялись его показания, данные на предварительном следствии. Там свою добровольную сдачу в плен Власов объяснял тем, что  он "враждебно относился к политике Советского правительства". В докладной записке Хильгера, со слов самого Власова, говорилось, что в молодости Власов окончил духовную семинарию; в партию его как бывшего семинариста долго не принимали, хотя в Красной Армии он служил с 1920 г.; вступить в ВКП (б) ему удалось только в 1930 г. "с целью продвинуться в Красной Армии", а "в глубине души он никогда не мог согласиться с существующей в Советском Союзе политической системой".
Нет, не только малодушие. Материалы следствия и суда убедительно говорят о том, что в плен Власов сдался добровольно, что это явилось следствием вынашивавшихся им "в глубине души" антисоветских настроений.
Добровольная сдача в плен нередко предшествует или сопутствует переходу на сторону врага, сотрудничеству с врагом против своей Родины, своего народа. Так было и с Власовым. В июле 1942 г. Вторая ударная армия попала в окружение. У Власова было достаточно сил, чтобы продолжать борьбу, организовать прорыв и выход из окружения, тем более что и командование фронта принимало все меры к тому, чтобы помочь ему в этом. Власов же отдал губительный для армии приказ пробиваться к своим мелкими группами. И все же большая часть личного состава армии вышла из окружения через коридор, пробитый силами фронта. Власов не вышел. 13 июля 1942 г., "воспользовавшись приходом немцев в деревню, где я находился, сдался добровольно в плен", - говорил Власов на предварительном следствии и подтвердил потом суду. С этого и началась длинная цепь преступлений, оборвавшаяся только в связи с крахом фашистской Германии и задержанием самого Власова соответствующими советскими органами.
Тщательному исследованию на предварительном следствии и в суде подверглось поведение других подсудимых, ближайших сообщников Власова. "Правая рука" Власова, его начальник штаба Трухин так рассказывает об обстоятельствах своего пленения: "Оказавшись один, я струсил. Застрелиться не хватило мужества, а оказать немцам сопротивление я побоялся, как бы не убили, и решил лучше сдаться в плен, чем быть убитым… Я происхожу из семьи крупного помещика… В 1919 г. имение отца было национализировано… Отец и старший брат… за антисоветскую деятельность были арестованы. Я, естественно, в связи с этим испытывал недовольство Советской властью. Кроме того, считал, что мне не доверяют из-за того, что я сам был офицером царской армии. Последнее обстоятельство усугубило мое недовольство Советской властью, что безусловно повлияло на мое решение сдаться в плен, а затем привело меня к открытой борьбе против СССР". Яснее не скажешь. Это – показания, данные им на следствии. А на суде показания Трушина были более лаконичными – сдался в плен "по трусости".
Малышкин, заместитель Власова по "Комитету освобождения народов России", сам признал, что "на протяжении ряда лет относился враждебно к Советской власти", сдался в плен из-за трусости. Из-за трусости сдался в плен Жиленков, а затем, испугавшись угрозы расстрела, пошел на активное сотрудничество с немецкими фашистами. Благовещенский и Меандров также сдались из-за трусости. Мальцев, "начальник военно-воздушных сил РОА" (все эти "силы" состояли из одной эскадрильи), был в свое время репрессирован; в ноябре 1941 г. уклонился от эвакуации из Ялты, добровольно явился к немцам и поступил к ним на службу, руководствуясь чувством ненависти к Советской власти. Буняченко в августе 1942 г. за воинское преступление был предан суду и приговорен к расстрелу. Расстрел ему заменили 10 годами лишения свободы с направлением в действующую армию. Однако этого доверия он не оправдал, воевал плохо. Когда снова встал вопрос о привлечении его к ответственности за такое поведение, Буняченко перебежал, спасая свою шкуру, на сторону врага.
Измена Родине, выдача военной тайны
В поле зрения суда – практическая преступная деятельность Власова. Она началась с выдачи врагу военной тайны. Как признался Власов на предварительном следствии, он, перейдя на сторону врага, рассказал офицеру абвера о количестве, дислокации  и боеспособности войск Волховского фронта. Показания Власова подтверждались документально – приобщенными к делу протоколами, составленными немецкими офицерами. Власов выдал им все, что знал. Как военный, он не мог не понимать, что сведения, которыми он так охотно снабжает врага, обернутся тысячами убитых и раненных советских солдат и офицеров фронта. Понимал, и предавал.
Вскоре Власова доставили в Винницу, где находилась ставка верховного командования германской армии. Там его поместили в лагерь военнопленных, представлявших интерес для разведывательного отдела. С Власовым беседовали представитель ставки Ронне и капитан Штрикфельдт из отдела пропаганды. Власов высказал мысль  о том, что "для русских, которые хотят воевать против Советской власти, нужно дать какое-то политическое обоснование их действиям, чтобы они не казались наемниками Германии".
10 августа 1942 г. в лагерь для беседы с Власовым приехал из Берлина Хильгер. Прекрасно владевший русским языком (до войны он был советником германского посольства в Москве), Хильгер старался беседовать с ним как с "политическим деятелем", другом гитлеровской Германии. Власов показал, что Хильгер обсуждал с ним вопрос о возможности образовать некое "русское правительство", послушное Гитлеру. При этом Хильгер говорил, что Украина и Прибалтика после войны войдут в состав Германии. Власов не возражал.
Далее документы уголовного дела свидетельствуют о том, что капитан Штрикфельдт предложил, а Власов согласился взять на себя командование воинскими частями, сформированными из пленных. Из показаний Власова и других подсудимых явствует, что фашисты широко использовали его самого и его имя для вербовки доведенных до отчаяния военнопленных в свою армию, но до командования "русскими батальонами" не допускали до конца 1944 г. Фашисты формировали из навербованных с помощью Власова изменников мелкие подразделения – роты и батальоны "Русской освободительной армии" и вливали их в немецкие части и соединения. Формированием занимался специальный штаб под руководством немецкого генерала Кестринга, бывшего орловского помещика. Власов активно помогал гитлеровцам в этом, надеясь, что предположение Штрикфельдта когда-нибудь станет реальностью.
По поручению Штрикфельдта Власов написал листовку-обращение к русскому народу с призывом свергнуть Советское правительство. С этого момента Штрикфельдт не расстается с Власовым, становится его тенью. Фашистская верхушка не желала пока входить в личный контакт с Власовым, держала его на отдалении, а все его действия направляла через скромную фигуру капитана Штрикфельдта. Это, естественно, было для Власова унизительным, но он старался "не замечать" сложившегося положения, а указаниям, полученным от немецкого капитана, придавать, по возможности, вид собственной инициативы.
В октябре 1942 г. Власов получил задание склонить к измене Родине командиров Советской Армии, находившихся в плену. Выполняя задание, он беседовал с генералами Понеделиным, Снеговым, Лукиным. Из этого разговора ничего не получилось. Все они от сотрудничества с фашистами  с презрением отказались, да еще и высказали Власову в лицо, что они считают его предателем и изменником Родины. "Потерпев неудачу в беседах с Понеделиным, Снеговым и Лукиным, я больше ни к кому из военнопленных генералов Красной Армии не обращался", - заявил Власов на предварительном следствии.
Шел декабрь 1942 г. Немецкая армия вышла к Волге, оккупировала Северный Кавказ. Власов обратился к Штрикфельдту (больше-то не к кому!) с просьбой ускорить передачу под его командование всех сформированных немцами немногочисленных русских частей и объединение их в армию. Штрикфельдт явно был подготовлен к возможности такой просьбы. Он ответил, что передача Власову всей работы по формированию русских частей задерживается "из-за отсутствия русского политического центра", и намекнул, что хорошо бы такой центр создать. Власов понял намек как директиву, обсудил этот вопрос с другими изменниками – Малышкиным и Зыковым, а затем они явились к Штрикфельдту с предложением издать обращение от имени "Русского комитета". Предложение было принято.
"Мною и Малышкиным был составлен проект обращения "Русского комитета", который несколько раз переделывался по указанию Штрикфельдта, и когда он был готов я как председатель, а Малышкин как секретарь его подписали… Это обращение было размножено немцами в типографии и распространено среди военнопленных и на фронте", - зафиксировано в протоколе допроса Власова. Следователь предъявил Власову листовку с текстом обращения "Русского комитета" от 27 декабря 1942 г., и Власов подтвердил, что речь идет именно об этом документе [3].  
[3]. Все документы, подписанные Власовым, о которых будет идти речь в настоящей статье, предъявлялись ему, и он подтвердил и подлинность.
В течение 1943 г. немцы возили Власова по лагерям военнопленных, в сформированные фашистами "русские батальоны", на оккупированные территории Советского Союза. Он везде выступал с призывами к вооруженной борьбе с Советской властью, по заданиям Штрикфельдта писал антисоветские статьи и листовки. Делал Власов все это уже не от своего личного имени, а как председатель некоего "Русского комитета". Между тем из материалов дела видно, что никакого "Русского комитета" как такового фактически не было. Это была фикция, легенда, придуманная фашистами для обмана советских людей. Лучше других знал это, конечно, "председатель "Комитета" Власов. Знал, и активно помогал фашистам в этом обмане.
К командованию "батальонами РОА" Власова по-прежнему не допускали, но в ведение "Русского комитета" (т.е. Власова) отдел пропаганды вооруженных сил Германии передал курсы пропагандистов "РОА" в Дабендорфе и технические средства для издания газеты "Заря". Как заявил свидетель Ковальчук, бывший начальник информбюро "КОНР", "задачей курсов пропагандистов "РОА" было подготавливать пропагандистов для лагерей военнопленных, вернее, для вербовки среди военнопленных людей для так называемой "РОА", по существу частей немецкой армии, где в числе офицеров не было ни одного русского и где русские офицеры находились на положении рядовых. Позже курсы начали выпускать пропагандистов и для воинских частей – поддерживать их "боевой дух".
Как видно из показаний свидетелей Захарова, Костко и некоторых других бывших власовских "пропагандистов", они обязаны были, работая в лагерях военнопленных или в частях "РОА", выполнять наряду с пропагандистскими функциями и функции агентов абвера или гестапо.
К осени 1943 г. боеспособность "батальонов РОА", сражавшихся в составе немецкой армии на советско-германском фронте, начала резко падать. Разгром гитлеровцев под Сталинградом, а затем на Орловско-Курской дуге, явственно обозначившийся перелом в ходе войны многих заставил задуматься. Под мощными ударами Советской Армии происходило и прояснение в затуманенных мозгах завербованных Власовым людей. Участились случаи перехода подразделений "РОА" на сторону Советской Армии или ухода их в леса, к партизанам. Германское командование приняло решение перебросить эти подразделения во Францию, Голландию, Данию, Бельгию и Северную Италию, а освободившиеся свежие, боеспособные немецкие части направить на Восточный фронт. Но тут фашисты неожиданно натолкнулись на сопротивление значительной части личного состава батальонов "РОА". Они не желали ехать защищать "атлантический вал" и требовали оставить их в России.
Власов получил новое задание. "Штрикфельдт в моем присутствии, - заявил на допросе Малышкин, - поставил перед Власовым вопрос о том, чтобы он выступил и публично объяснил необходимость этой переброски". Власов написал и опубликовал "Открытое письмо генерала Власова". Как следует из показаний Малышкина, содержание письма сводилось к тому, что немецкое командование перебрасывает русские части на запад временно, для того, чтобы привести их в порядок, экипировать, вооружить, и что после этого "мы вернемся на Восточный фронт". Письмо было согласовано с начальником отдела пропаганды вооруженных сил Германии генералом фон Веделем, размножено и широко использовано гитлеровцами для локализации начавшегося брожения. Батальоны "РОА" сменили часть немецких войск на Западе, и немецкое командование получило возможность укрепить свежими силами Восточный фронт. Это, разумеется, уже не могло существенно повлиять на исход войны, но создало для Советской Армии дополнительные трудности на отдельных участках фронта, а следовательно, и дополнительные потери. Сопротивление немецких войск, появившихся на советско-германском фронте, приходилось ломать с боем.
Создание антисоветских организаций "КОНР" и "РОА"
Из показаний Власова, других подсудимых и свидетелей на следствии и суде, а также из переписки между Власовым и Гиммлером, опубликованной в газетах "КОНР" и "РОА", видно, что с созданием "КОНР" и "РОА" предательство Власова поднялось, так сказать, на "высший уровень". Если раньше он был простой марионеткой, управлять которой было поручено скромному капитану Штрикфельдту, то теперь германское государство признало в нем "вождя российского освободительного движения". Наконец-то честолюбие Власова было удовлетворено: пусть гитлеровский райх уже трещит по всем швам, но все-таки он признает за "КОНР" определенные права, заключает с ним соглашения военные и финансовые.
К осени 1944 г. фашистская Германия, на победу которой так уповал Власов, стояла на пороге катастрофы. Разгромив противника на главном направлении советско-германского фронта, советские войска вышли на границу Восточной Пруссии, на Вислу и к Карпатам. В Румынии и Болгарии были свергнуты профашистские режимы, и эти страны вступили в войну с гитлеровской Германией. Успехи Советской Армии создали благоприятную обстановку для дальнейшего мощного подъема народно-освободительной борьбы в Югославии, Греции, Чехословакии, Албании, Италии, для роста сил Сопротивления во Франции и других странах Западной Европы. С 6 июня во Франции уже действовал второй фронт.
В этих условиях Германия остро нуждалась в людских ресурсах. Еще в середине лета гитлеровская верхушка приняла решение привлечь русские антисоветские формирования к более активной борьбе против Советской Армии и сосредоточила всю эту работу в руках Гиммлера. И здесь Гиммлеру понадобился Власов. Но рейхсфюрер СС не хотел, чтобы инициатива исходила от него. Пусть встречи с ним добивается Власов. Как это было сделано, подробно рассказал в своих показаниях подсудимый Жиленков на заседании Военной коллегии Верховного суда СССР. Штрикфельдт попросил Власова командировать "члена Русского комитета Жиленкова в район Львова для усиления антисоветской пропаганды среди военнослужащих Советской Армии и населения. Жиленков поступил там в распоряжение полковника СС Далькена, начальника специальной бригады пропаганды. Далькен был благосклонен к Жиленкову и даже доверительно сообщил ему, что близок к самому Гиммлеру. Жиленков, хорошо осведомленный о безуспешных попытках Власова получить аудиенцию у кого-либо из фашистской верхушки, тут же решил составить протекцию своему шефу. Он просил об этом Далькена. Тот сделал вид, что сомневается. "Вряд ли Гиммлер захочет принять Власова, - сказал Далькен, - рейхсфюрер считает вашего Власова перебежавшей свиньей и дураком". Но все-таки обещал посодействовать. Свои показания об этом эпизоде Жиленков закончил словами: "При моем активном участии была организована встреча Власова с Гиммлером".
Что было дальше, мы узнаем из показаний Власова. В сентябре 1944 г. заместитель Гиммлера, обергруппенфюрер войск СС Бергер вызвал Власова для подготовки его встречи с Гиммлером, и только после этого 18 сентября 1944 г. свидание Власова с Гиммлером, наконец, состоялось.
Об этой встрече Власов рассказал так: "Гиммлер мне заявил, что отдел пропаганды вооруженных сил Германии не смог организовать русских военнопленных для борьбы против большевиков, в связи с чем этой работой он будет руководить лично. Всеми русскими делами, как сказал Гиммлер, будет заниматься его заместитель Бергер, а своим представителем при мне он назначает Крегера". Далее Гиммлер предложил объединить все антисоветские организации и создать для этой цели единый политический центр.
Власов принял предложение. Он обратился с просьбой разрешить ему создать такой центр под названием "Комитет освобождения народов России" и сформировать армию в составе нескольких дивизий из числа военнопленных. Гиммлер дал согласие и на создание комитета, и на формирование армии, уменьшив, однако, аппетиты Власова ровно наполовину. Затем Гиммлер поручил Власову подготовить проект манифеста "КОНР" и представить его на утверждение ему.
Машина закрутилась. Власов и его подручные корпели над проектом манифеста и подысканием кандидатур в члены "КОНР". Заместитель Гиммлера Бергер, как сказал Власов, "часто вызывал меня, интересовался и давал мне указания по созданию "КОНР" и формированию "РОА", а также через Крегера контролировал выполнение данных Гиммлером и им указаний по антисоветской работе". Наконец, после неоднократных переделок, Гиммлер утвердил проект манифеста.
Кандидатуры в члены "КОНР" предварительно проверялись и согласовывались в гестапо. Конкретно всеми делами по организации "КОНР" занималась существовавшая при берлинском гестапо так называемая группа "КОМЕТ", в обязанность которой входило выявление антифашистского подполья среди советских граждан, угнанных фашистами на работу в Германию, и наблюдение за деятельностью различных антисоветских формирований, существовавших в Берлине.
По замыслу Гиммлера, "КОНР" должен был объединить все антисоветские эмигрантские организации, существовавшие в Германии. Проще всего обстояло дело с белогвардейскими генералами: они уже давно были на содержании германской разведки или гестапо. Им было все равно, с кем объединяться, лишь бы против большевиков. Не возникло трудностей и при привлечении наиболее активной антисоветской эмигрантской организации "Национально-трудовой союз нового поколения" ("НТСНП"). В то время она тоже полностью работала под контролем и руководством гестапо. Сложнее было привлечь буржуазных националистов. Они не хотели терять своей "самостоятельности" и опасались за будущее: уж очень отдавало от "КОНР" "единой неделимой".
Но главным препятствием явились противоречия, существовавшие внутри самой фашистской верхушки. Власов заявил, что со слов Крегера ему стало известно о том, что стремление Гиммлера объединить все антисоветские националистические организации  под своим руководством (через "КОНР") встретило противодействие со стороны Розенберга, который всячески добивался сохранения этих организаций под своим влиянием. Розенберга поддерживали Геббельс и Борман. "Мне удалось привлечь для совместной антисоветской деятельности только туркестанских националистов во главе с ханом Ямуцким", - сказал Власов. Пришлось ему вместе с Майковским, руководителем группы "КОМЕТ", бывшим начальником киевской полиции, немало потрудиться, чтобы среди гестаповской агентуры найти более или менее подходящих представителей "от украинского, белорусского и других народов" в состав "КОНР".
Наконец подготовительная работа была закончена, и 14 ноября 1944 г. состоялось первое организационное заседание "Комитета освобождения народов России". Гиммлер приказал провести его в Праге, а не в Берлине, чтобы подчеркнуть "независимость" "КОНР". Помимо показаний Власова и других подсудимых, суд располагал многочисленным документальным материалом об этом собрании: публикациями в газетах и журналах, фотографиями, трофейным документальным фильмом.
В состав "КОНР", кроме власовцев, вошли: генерал-лейтенант царской армии Абрамов – представитель белогвардейского "Российского общевоинского союза" ("РОВС"); генерал белой армии Балабин – от казачества; белоэмигрант Казанцев – представитель "НТСНП"; белоэмигрант Руднев – владелец больницы в Берлине. Прочные позиции в "КОНР" и в штабе "РОА" заняла антисоветская шпионско-террористическая организация "НТСНП", которая сумела завербовать в свои ряды некоторых главарей "КОНР" – власовцев: начальника штаба "РОА" Трухина и начальника отдела пропаганды штаба "РОА" Меандрова. Начальником секретариата "КОНР" стал Левицкий, бывший руководитель отделения "НТСНП" в Риге.
Так, усилиями Гиммлера и гестапо был порожден отвратительный гибрид  власовщины и белогвардейщины, именуемый "КОНР".
Гестапо крепко держало "КОНР" в своих руках и контролировало каждый его шаг через агентов, занимавших в нем ключевые посты. Однако начальнику 4-го отдела берлинского гестапо гауптштурмфюреру Эбелингу этого показалось мало. Чтобы направлять деятельность "КОНР", он приказал Майковскому самому войти в состав "КОНР". Задание было передано Власову, и он его выполнил. 17 декабря 1944 г. в Берлине "КОНР" кооптировал в свой состав Майковского, чьи руки не только фигурально, но и буквально были обагрены кровью советских людей.
После создания "КОНР" фашистские и белоэмигрантские газеты именуют Власова "вождем русского освободительного движения", его принимают Геббельс, Геринг и другие высокие должностные лица райха. Он обласкан, ему все обещают помощь. Еще бы! Фашистам позарез нужно пушечное мясо, и с помощью Власова они надеются его получить.
На приемах Власов распинается в преданности Гитлеру, "великой Германии" и обещает доказать свою преданность. И он незамедлительно это делает.
На допросе 8 марта 1946 г. бывший начальник гражданского управления "КОНР" Закутный дал показания о том, что на приеме у начальника одного из управлений фашистского "рабочего фронта", руководимого Леем, Власов заявил: "Теперь, когда создан "КОНР" и началось формирование "РОА", необходимо разъяснить русским рабочим, занятым в германской промышленности, что они работают теперь на себя, так как их продукция идет не только для снабжения немецкой армии, но и для снабжения "РОА". По словам Закутного, Власов предложил далее и более эффективные меры. Для увеличения производительности труда русских рабочих на германских предприятиях надо было, по его мнению, уменьшать паек и предоставлять худшие помещения тем, кто не выполняет норму.
"Вождь русского освободительного движения" поучал немецких офицеров, как лучше эксплуатировать русских рабочих! Показания Закутного добавили еще один яркий штрих к общей картине предательства интересов советского народа, совершенного Власовым.
Впрочем, название "Комитет освобождения народов России" являлось только ширмой, вывеской для внешнего мира, а в своей внутренней служебной переписке гитлеровцы именовали "КОНР" "Зондеркомандо "В" гауптамт СС", что в переводе на русский язык означает – "Особая команда Власова главного управления СС". Характерно, что и удостоверение, отобранное у Власова при задержании и приобщенное к делу как вещественное доказательство, свидетельствующее о том, что Власов является председателем "КОНР", подписано оберфюрером СС Крегером.
Одновременно с созданием "КОНР" шло формирование штаба, соединений и частей "Русской освободительной армии". Власов все больше убеждался, что для привлечения в свою "армию" советских военнопленных ему крайне нужны ни чем еще не запятнанные генералы Советской Армии. Но памятуя свой личный горький опыт, ехать к ним сам побоялся и послал в Нюрнберг, где содержались взятые в плен советские генералы и полковники, Меандрова, начальника отдела пропаганды штаба "РОА".
О том, как плачевно закончилась его миссия, Меандров рассказал на допросе 21 февраля 1946 г. Он пытался беседовать с генералами Лукиным, Понеделиным, Добросердовым и Кирилловым. Последние двое отказались вовсе с ним говорить; Понеделин категорически отказался от предложения вступить в "РОА", а инвалид Лукин, у которого в результате тяжелого ранения не было руки и ноги, рассмеялся Меандрову в лицо. "Советская Армия, - сказал он, - разгромила гитлеровскую военную машину, а с вашей "РОА" и подавно справится". Такой же единодушный отпор Меандров получил и от полковников, которых он попытался привлечь в "РОА". Дал согласие на это только один – Скугаревский. Когда Меандров по возвращении в штаб доложил Власову о том, что генералы и полковники, несмотря на то, что находятся в исключительно тяжелом положении, отказались пойти в "РОА", Власов ответил: "Я знал, что они в "РОА" не пойдут".
За недостатком пленных генералов советской службы пришлось на командные должности "РОА" назначить изменников, получивших генеральское звание от фашистов, а также наскоро присваивать генеральское звание новым. Власов по согласованию с главным управлением СС представил к присвоению звания "генералов РОА" "командующего авиацией" Мальцева, командиров дивизий Буняченко и Зверева. Гитлер присвоил им эти звания. Позднее, в феврале 1945 г., звание "генерал-майора РОА" было присвоено и Меандрову в связи с назначением его на должность начальника офицерской школы.
Формирование "РОА" шло туго. Сравнительно легко и быстро была сформирована и вооружена только 1-я дивизия. Она формировалась на базе карательной бригады Каминского. Эта бригада состояла из полицаев и использовалась гитлеровцами для карательных операций против советских и польских партизан. Позднее бригада Каминского, в составе эсэсовских войск, принимала участие в подавлении Варшавского восстания, где отличилась своими зверствами. Личный состав бригады давно превратился в бандитов и грабителей. Каминский со своей бандой убивал и грабил русских, белорусов и поляков. Продолжали они грабить и немцев, оказавшись на территории Германии. Этого гитлеровцы простить не могли. Каминского расстреляли, а его банду использовали при формировании "РОА". Кроме бригады Каминского, в 1-ю дивизию вошли изменники, уже сражавшиеся против Советской Армии в составе 30-й дивизии "СС", и несколько батальонов, прибывших из Франции.
На этом дело застопорилось. Военнопленные отказывались служить в "РОА". И Власову с большим трудом удалось набрать людей для 2-й дивизии. Гитлеровцы, зная о просоветских настроениях большинства солдат этой дивизии, так до конца войны и не дали для нее оружия.
Свидетель Бычков рассказал, как в конце января 1945 г. в лагере Морицфельд "командующий авиацией РОА" Мальцев вербовал содержавшихся в этом лагере советских летчиков. Когда на предложение Мальцева пойти на службу в "авиацию РОА" Бычков ответил отказом, он был так избит, что его отправили в лазарет, где он и пролежал две недели. Мальцев и там не оставлял его в покое. Запугивал тем, что в СССР его все равно "расстреляют как изменника", а если он все-таки откажется служить в "РОА", то он, Мальцев, позаботится о том, чтобы Бычкова отправили в концлагерь, где он несомненно погибнет. В конце концов Бычков не выдержал и дал согласие служить в "РОА".
Вот еще одно свидетельство. "…Основная масса завербованных (для 2-й дивизии. – А.Т.) была из военнопленных, прибывших из Финляндии. Они были измученные, истощенные, голодные и поэтому, когда узнали, что вступившим в "РОА" будут выдавать паек немецкого солдата подали заявления". Это из показаний Морозова, одного из активных власовских вербовщиков. Он же подтвердил, что военнопленных не только соблазняли немецким пайком, но и запугивали, заявляя, что отказавшиеся от "добровольного" вступления в "РОА" будут направлены на тяжелые работы. Аналогичные показания дали свидетели Скугаревский, Перепечай и др. Так, угрозами, избиениями, запугиванием и шантажом Власов и его сподручные склоняли военнопленных к переходу на сторону врага, используя тяжелое положение, в котором они в тот момент находились.
Сам Власов, курсы пропагандистов, а впоследствии и вся "РОА" находились на полном содержании у гитлеровцев. И без всяких условий. Только после образования "Комитета освобождения народов России" Гиммлер и Риббентроп решили, что для придания ему фикции "независимости" следует заключить некое соглашение о финансировании "КОНР" германским правительством. Такое соглашение было заключено 18 января 1945 г. и подписано от имени "КОНР" Власовым, а от имени "великой Германии" – заместителем министра иностранных дел Стеннграхтом. (Оно фигурировало среди вещественных доказательств.) Решение вопроса об определении размера кредита гитлеровское правительство оставило за собой, а Власов взял обязательство возместить Германии предоставленный ему кредит "после захвата власти в СССР".
Но так как "захват власти в СССР" становится с каждым днем все более эфемерным, то за полученные от фашистов деньги Власов рассчитывался жизнью солдат и офицеров "РОА".
Начались бои за Берлин. Гиммлер предложил Власову немедленно вывести на фронт 1-ю дивизию. Она должна была доказать преданность "РОА" "великой Германии" и ее фюреру. В показаниях Власова, начальника штаба "РОА" Трухина, командира 1-й дивизии "РОА" Буняченко и др. подробно рассказывается о том, что предпринимал Власов для выполнения этого приказа Гиммлера. Его действия сводились к следующему: Власов срочно формирует из своей личной охраны и слушателей курсов пропагандистов группу истребителей танков, ставит во главе ее матерого белогвардейца Сахарова, служившего при нем порученцем. Сахаров – член "НТСНП", военный опыт получил еще во время гражданской войны в Испании (на стороне Франко, конечно), а затем отличился в карательных экспедициях против советских партизан на Смоленщине. Этот не подведет. Группу Сахарова бросают под Кюстрин. Вслед за ней в районе Франкфурта-на-Одере вступает в бой противотанковый батальон 1-й дивизии, а в районе г. Котбус против Советской Армии действовали два стрелковых батальона и артиллерийский полк 1-й дивизии "РОА".
Советские вооруженные силы разгромили и гитлеровцев, и власовцев. Но власовские части, составленные в значительной части из военных преступников, отъявленных головорезов, дрались с упорством, которое придает людям отчаяние. Таким образом, в потерях, понесенных Советской Армией в берлинской операции, есть доля вины и Власова.
На следствии и в ходе судебного процесса Власов упорно отрицал и всячески уходил от ответственности за организацию шпионажа, диверсий и террористических актов в тылу Советской Армии, а также отрицал свое непосредственное участие в расправе над антифашистами в лагерях военнопленных и в частях "РОА". Тут его приходилось изобличать показаниями других обвиняемых, свидетелей, очными ставками и вещественными доказательствами. И Власов признал, что в декабре 1944 г. представитель Гиммлера Крегер и штурмбаннфюрер СС Радецкий вели с ним переговоры о создании при "КОНР" школ по подготовке шпионов и диверсантов. Он якобы не хотел, чтобы его имя связывали "с диверсантами, взрывающими мосты", поэтому говорил Власов следователю, "я прямо заявил Радецкому, что надо готовить тысячи таких агентов, которые могли бы после переброски в СССР стать руководителями повстанческих отрядов, наносящих удары Красной Армии с тыла". Заявляя так о своих переговорах с Крегером и Радецким, Власов вставал в позу "крупного политического деятеля": Да, я, дескать, вел вооруженную борьбу с Советской властью и призывал к повстанческой деятельности в тылу Советской Армии. Я хотел использовать помощь СС и СД для подготовки организаторов вооруженной борьбы с Советами на территории СССР, но подготовкой шпионов и диверсантов для гитлеровцев я не занимался.
Не знаю, говорил Власов, может быть мои подчиненные и делали что-нибудь в этом направлении, но без моего ведома.
Подчиненные возмутились. Нет, заявили они Военной коллегии Верховного суда СССР, мы люди дисциплинированные и без ведома и одобрения Власова ничего не делали.
Член президиума "КОНР" и начальник штаба "РОА" Трухин рассказал суду о разведывательных школах "КОНР" и "РОА", о существовании которых Власов "безусловно знал", так как он, Трухин, неоднократно докладывал о них Власову и тот был "в курсе дела".
Подсудимые Жиленков и Мальцев на судебном следствии изобличили Власова в том, что он принимал личное участие в первом выпуске разведшколы "КОНР", расположенной в лесу, в 7 км от Мариенбада. Они напомнили Власову, как он выступил перед агентами, окончившими школу, с напутственной речью и подчеркнул сложность предстоящей им работы в советском тылу. Что оставалось делать Власову? Он подтвердил суду правильность показаний Трухина, Жиленкова и Мальцева.
Ранее, на предварительном следствии, при очной ставке с Власовым Трухин напомнил ему, что по указанию Власова он создал школу разведки. Начальником школы по согласованию с Власовым был назначен белогвардеец, сотрудник германской разведки Иванов. По соглашению, подписанному Трухиным с представителем германской разведки Мюллером, задания агентам, окончившим эту школу, давались одновременно штабом "РОА" и немецкой разведкой, а поддержание связи с агентурой, заброшенной в советский тыл, целиком брала на себя немецкая разведка. И эти показания Трушина Власову пришлось подтвердить.
Жиленков на предварительном следствии дал показания о том, что он с ведома и одобрения Власова составил и представил в 6-й восточный отдел главного управления имперской безопасности план террористической деятельности против руководителей Коммунистической партии и Советского правительства. Это было еще в мае 1943 г., в период "деятельности" "Русского комитета". План предусматривал формирование так называемой "гвардейской ударной бригады" "РОА". Первый полк этой бригады (особого назначения) предназначался для подготовки и заброски в советский тыл агентов для различных подрывных действий, в том числе террористов, а второй, названный для маскировки "стрелковым", должен был заниматься войсковой разведкой и служить резервом для первого.
Так говорил Жиленков, но Власов его показания отрицал. Пришлось делать очную ставку. На вопрос: "Где происходила ваша беседа с Власовым", Жиленков ответил: "В отдельном кабинете ресторана "Дядя Леша" в Берлине. Присутствовали я, Власов и Иванов". Власов подтвердил: "Действительно, в июне 1943 г. при встрече в ресторане "Дядя Леша" Жиленков докладывал мне о ходе формирования ударной бригады". Однако тут же заявил, что "не помнит, чтобы Жиленков касался вопроса подготовки террористических актов". Нужны были подтверждения тому, что основным содержанием плана формирования "ударной бригады" были подготовка и заброска в советский тыл террористов. Был разыскан и допрошен в качестве свидетеля сотрудник главного управления имперской безопасности, обер-лейтенант Ресслер, переводивший этот план с русского на немецкий язык. Разыскали и приобщили к делу в качестве вещественного доказательства также сам план.
Остается добавить, что уже после образования "КОНР" Власов от плана перешел к делу. Так, в разведывательной школе "КОНР" было создано три отделения: по организации разложенческой работы в частях Красной Армии; по проведению диверсий и террористических актов в отношении советских офицеров; для "партизанских" действий в советском тылу.
Виновность Власова в подготовке и практических действиях по организации диверсий и террористических актов была доказана.
До сих пор речь шла о шпионаже и терроре в тылу Советской Армии, но, кроме того, был еще шпионаж и террор, так сказать, внутренний, в лагерях военнопленных и в частях "РОА". Подсудимые Трухин и Благовещенский, свидетель Костко и др. дали показания о том, что по прямым указаниям Власова его ближайшие помощники и пропагандисты "РОА" выявляли коммунистов, политработников, сотрудников особых отделов, наконец, просто антифашистски настроенных военнопленных и доносили о них в гестапо. Тысячи советских военнопленных стали жертвами власовских провокаторов.
После образования "Комитета освобождения народов России" Власов обзавелся своим отделом безопасности "КОНР" и контрразведывательными органами "РОА". Теперь уже не через гестапо, а он сам, "вождь" и главнокомандующий, творил суд и расправу над не угодными ему солдатами и офицерами "РОА". На суде он пытался отрицать это, но был изобличен показаниями Мальцева и признал, что 15 апреля 1945 г. в Мариенбаде приказал расстрелять шесть военнослужащих "РОА", находившихся под арестом в отделе безопасности за то, что они не хотели воевать за гитлеровцев и намеревались перейти на сторону Советской Армии.
В "Русской освободительной армии" были созданы военные суды. Власов лично утверждал смертные приговоры, вынесенные этими судами лицам, нарушившим "власовские законы" (так выразился свидетель Денисов, начальник отдела формирования штаба "РОА").
Предатели осуждены
В распоряжении суда находились такие вещественные доказательства, как обращение "Русского комитета", манифест "КОНР", листовка под названием "Лозунги Комитета освобождения народов России", текст речей Власова, опубликованных в газетах "КОНР" и "РОА", которые давали ясное представление о политических целях Власова и "идеях", которыми он пытался подкрепить так называемое "русское освободительное движение". Власовская "программа", как это явствовало из перечисленных документов, представляла собой удивительную смесь национал-социализма (кстати сказать, являвшегося обязательным предметом в школе пропагандистов "РОА"), черносотенных лозунгов, близких по духу лозунгам недоброй памяти "Союза Михаила архангела", и программы белоэмигрантского "НТСНП". Все это было "причесано" под предполагаемое "восприятие современного советского гражданина". Программным лозунгом Власова было: "За новую Россию без большевиков и капиталистов!". Последнее – ложь. Явная и преднамеренная. "Программные" документы Власова предусматривали восстановление частной собственности в сельском хозяйстве и промышленности.
В "Лозунгах КОНР" под номером 66-м значилось: "Долой большевистский раскол в народе! Долой классовую борьбу! Объединение всего народа – это залог расцвета. В единении – сила!". Вот так: "Долой" и батрак и помещик, фабрикант и рабочий дружно бросаются в объятия друг друга. Эта идиллия на языке подсудимых называлась "утверждение национал-трудового строя".
Верили ли Власов и другие авторы "программных" документов "Русского комитета" и "КОНР" в эти "идеи"? На предварительном следствии и судебном процессе ни Власов, ни другие подсудимые не сделали ни малейшей попытки как-то защитить их. Именно это обстоятельство и дает нам право заявить, что сами они в них не верили. Власов, например, в своих показаниях перед судом называл манифест "КОНР" "гнусным документом". Не стеснялись в выражениях, осуждая политические цели и "идеи" своего "освободительного движения" и другие подсудимые.
Суд исследовал вопрос о степени независимости власовского движения, о видимости которого так заботились в свое время Гиммлер и Риббентроп. Все подсудимые единодушно показали, что без ведома и одобрения гитлеровцев они и шага ступить не могли. Характерен в этом отношении диалог между председательствующим в суде и Власовым. На вопрос председательствующего о том, кто являлся инициатором и фактическим автором листовок, издававшихся за подписью Власова, последний ответил: "До 1944 г. немцы делали все только сами, а нас использовали лишь как выгодную для них вывеску… Наше участие, вернее наша инициатива, во всех делах даже в 1945 г. едва ли превышала 5%".
Председательствующий: "Кто же дал право писать и говорить от имени русского народа?" "На этот вопрос Власов ответа не дал", - гласит протокол.
Суд признал необходимым просмотреть документальные фильмы немецкой кинохроники, приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств. После просмотра Власов пожелал сделать заявление в дополнение к своим показаниям: "Когда я скатился окончательно в болото контрреволюции, я уже вынужден был продолжать свою антисоветскую деятельность. Я должен был выступать в Праге. Выступал и произносил исключительно гнусные и клеветнические слова по отношению к СССР. Все это я сейчас просмотрел и прослушал из кинофильма".
Продолжая говорить о своей вине перед Родиной, Власов заявил далее: "Я успел сформировать все охвостье, все подонки, свел их в "комитет", формировал армию для борьбы с Советским государством. Я сражался с Красной Армией. Безусловно, я вел самую активную борьбу с Советской властью и несу за это полную ответственность".
Заявление после просмотра сделал и Малышкин: "До перехода на сторону немцев я не совершил ни одного преступления, но в тяжелой обстановке у меня не нашлось внутри стержня. Переломным годом был 1942 – год немецких успехов. Это не могло не оказать на меня влияния. Свихнувшись, не имея внутренней опоры, я оказался тряпкой, кислым интеллигентом, мной двигал животный страх. Моей деятельности трудно подобрать название, ей нет имени. Я жду самого сурового приговора".
Так они сами оценивали свои преступления.
Настало время для последнего слова подсудимых. Признавая свою вину, о прощении просили все обвиняемые. И чем больше они цеплялись за свою жизнь, тем больше старались топить друг друга. Власов просил суд учесть, что он "не только полностью раскаялся, правда поздно, но на суде и следствии старался как можно яснее выявить всю шайку".
"Шайка" не осталась в долгу.
"Не существует весов, чтобы измерить тяжесть моего преступления, - говорил Зверев. – Я опозорил честную советскую семью. Опозорил своих родителей, честных русских людей, своих предков. Я плавал в фашистском власовском омуте и этой грязью выпачкан, вымазан… Прошу прощения у советского народа за свои злодеяния".
1 августа 1946 г. Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла свой приговор. Подсудимые были лишены воинских званий и приговорены к смертной казни. Таков был конец одного из самых гнусных предательств, которые знала история.
В публикуемых нами материалах судебного процесса по делу Власова и его сообщников читатель найдет ответ на вопрос: с кем, против кого и во имя чего "боролся" Власов, предавая свою Родину, свой народ.
(Тишков А.В. Предатель перед советским судом
// "Советское государство и право" (г. Москва, ежемесячный журнал), 1973, февраль. № 2. 160 с. Тираж 33 135 экз. Подп. к печати 23.01.1973 г. Стр. 89-98).
*
21 июля 2021 г., г. Саратов.
***



Комментариев нет
 
Copyright 2016. All rights reserved.
Назад к содержимому | Назад к главному меню