Первый лидер и первая жертва

 

// "Саратовская мэрия" (г. Саратов). 1998, 09-15 января. № 1-2 (245-246), с. 6.

Рубрика: Саратов криминальный.

* Подготовлено к печати: 21 февраля 2015 г. Вячеслав Борисов.

 

Криминальные отношения в Саратове в конце 80-х годов резко изменились и стали всё больше отходить от традиционных – тех, когда, говоря уголовным языком, "держали мазу", то есть порядок, и делили сферы влияния в городе целиком и полностью только авторитеты уголовного мира. Молодёжь в преддверии надвигающихся рыночных отношений всё больше и больше тянулась к деньгам и к людям, которые могли бы дать возможность их заработать. И молодых парней с криминальными наклонностями характера всё меньше привлекала так называемая воровская романтика. На первый план выходила уже не воровская сноровка и квалификация, а сила.

Период новых преобразований в то время в Саратове, безусловно, связан с ныне покойным Владимиром Хапалиным, 1952 года рождения.

Лидером Хапалин стал, пройдя через зону. Правда, матёрым уголовником его никак не назовёшь. Его мать была уважаемым человеком в городе и одно время возглавляла книготорг. Сам же Хапалин закончил Саратовский филиал Московского заочного института торговли и некоторое время был директором магазина "Спорттовары" в Энгельсе. Но верно утверждение, что "характер – это судьба". Характер у него был, как говорится, крутой, своенравный и дерзкий. При этом он был очень умным, расчётливым человеком и умелым организатором. К этому, пожалуй, стоит добавить и то, что он очень любил жизнь во всех её проявлениях: если, скажем, брал шашлыки в кафе, то обязательно не один-два шампура, а штук десять. Но вместе с тем он никогда не терял головы. Если выпивал, то или немного шампанского, или рюмку-другую коньяка, не больше.

Первый раз он сел за драку. Избил бывшего своего приятеля, и сильно. Миром дело уладить не удалось, и Хапалин сел. В Саратовском следственном изоляторе он пробыл два года – в колонии срок так и не отбывал.

В 1986 году его арестовывают уже по подозрению в убийстве азербайджанца по кличке Зул. Зул был самым - самым первым из тех, кто претендовал на роль лидера в Саратове. Этот человек не признавал вообще никаких авторитетов ни в мире уголовном, ни в государственном и был, в полном смысле этого слова, беспредельщиком. Его люди, а это были в основном азербайджанцы, держали весь торговый люд Саратова и Энгельса в страхе, обложив "налогами". Зулу платили и цыгане, промышлявшие "рыжьём" (золотом). По слухам, именно цыгане, в конец отягощённые поборами Зула, обратились за помощью и советом к Владимиру Хапалину и якобы просили его серьёзно разобраться с Зулом. Что было после этого разговора, теперь мало кто знает. Известно точно, что вскоре Зул бесследно исчез из Саратова. Была версия – что он убит. По подозрению в убийстве Зула и арестовали Хапалина. Однако его причастность к исчезновению или к убийству Зула следствию доказать не удалось. И скорее всего, чтобы хоть как-то оправдать его арест, следствие добывает "новые" факты десятилетней давности – вспоминают давний эпизод, когда тот в одной из драк сломал нос своему обидчику. Было написано тогда заявление в милицию, но, подумав, что суды ему ни к чему, заявитель забрал заявление обратно. Тем не менее следствие дёрнуло за эту ниточку, и Хапалину, как говорится, сшили дело по 206-й статье Уголовного кодекса (хулиганские действия).

В начале марта 1986 года Хапалина отправляют этапом в зону строгого режима в Балашове. Но тут он, не признав решение суда справедливым, на зону не поднялся, то есть не принял её порядков и режима. Его бросили в БУР. Именно в БУРах (бараки усиленного режима на территории зоны, куда помещают нарушителей режима – С.М.), изоляторах, он укрепил свой авторитет и закалил свой характер.

Там он пробыл до августа. Затем его этапируют в сентябре в Саратовский следственный изолятор, так как его дело было отправлено на доследование. Уголовное дело в отношении него по решению Верховного суда было пересмотрено: срок отсиженного ему засчитывают за срок наказания.

Азербайджанец Зул из Саратова исчез навсегда, но в городе оставались ещё мелкие группировки, которые могли мешать Хапалину. Это, в первую очередь, были группировки авторитетов, имевших вес среди некоторой части уголовного мира: С – а и А – а. Новому авторитету удалось задавить эти группировки. К местам, где они "держали мазу", выезжали люди Хапалина и устраивали не просто разборки, а беспощадные мордобои. Например, хапалинские побывали практически во всех крупных приёмных пунктах стеклопосуды. В приёмные пункты они приходили не с пустыми бутылками, а с железными прутьями... О непримиримости той самой первой локальной и непродолжительной войны за передел собственности говорит хотя бы такой факт. Когда искалеченные люди С – а и А – а попали в больницу, то, зализывая раны, они всерьёз стали обсуждать план убийства своего обидчика. Это немедленно дошло до него, и его люди ворвались в больницу и устроили в палатах побоище уже битых конкурентов. Так прокладывался и расчищался путь к монопольному лидерству Хапалина.

К концу 80-х годов численность хапалинской группировки достигла около 150 человек.

Главный сумел "подтянуть" к себе многих молодых парней, кто уже был тогда известен в криминальных кругах Саратова. Потом, после его гибели, многие из тех, кто был в самом ближайшем его окружении, займут в Саратове лидирующие позиции.

Торговцы саратовских рынков ещё помнят, как Хапалин приезжал или к Крытому, или к Сенному рынку (обычно это был вторник), ставил свою иномарку и шёл прогуливаться среди торговых рядов. Пока он совершал этот традиционный обход, ему в открытое окно машины бросали деньги на заднее сиденье. Так торговцы рассчитывались с ним за право торговли.

Хапалин вошёл в историю и тем, что при передаче денег от кооператоров иногда прибегал к услугам детей. Они получали пакет с деньгами, подбегали к автомашине, на которую им указывали заранее и бросали туда пакет. Машина отъезжала, а ребёнок за свои труды получал на мороженое.

Сумму  платы с кооператоров, индивидуалов и торговцев на рынке Хапалин назначал такую, какую считал нужной. Бывали случаи, когда хозяин кооператива имел и по официальным, и по неофициальным документам доходы ничтожно малые, но этого в расчёт не бралось.

Отсюда эта неприятная для него кличка, которую, разумеется, употребляли не при общении с ним, за глаза – Хапа, Хапуга.

Особым уважением у воров в законе Хапалин тоже не пользовался. Он зажимал деньги в воровской общак, а иногда их вообще не вносил туда. Был эпизод, когда воры в законе вызывали его на сходку в Сочи, где общим воровским собранием разбирали поведение Хапалина. В 1989 году он съездил в зону, в БирЛаг (Биробиджан), взяв изрядную сумму для "грева", к одному из самых известных тогда воров в законе в СССР – Хозяйке, родом из Энгельса. После разговора с Хозяйкой на зоне, проход в которую, разумеется, Хапалин оплатил, Хозяйка написал письмо на волю – "маляву" и отослал его в Саратов. Из "малявы" выходило, что Хозяйка выступает гарантом Хапалина. К этому времени в Энгельс вернулся и другой авторитет уголовного мира по кличке Мужичок. Но несмотря на такого высокого покровителя, как Хозяйка, отношения с ворами в законе у Хапалина оставались, если не напряжёнными, то холодными.

Практически все крупные торговые предприятия города так или иначе были подконтрольны этому человеку. Под контролем был и теневой бизнес – от переплавки золота в Доме быта до продажи угнанных автомобилей.

"Хапа" был осторожен. Особенно в последние месяцы, перед смертью, Хапалин появлялся в людных местах только в сопровождении своей личной охраны из двух-трёх человек. О предстоящей сходке руководство группировки узнавало по специальному условному знаку: на одной из центральных улиц, у кромки тротуара ставили пустую чёрную  "Волгу". Всем было ясно: в определённое время в определённом месте надо собраться для обсуждения внезапно возникшего вопроса.

"Рабочий" день Хапалина был расписан по часам: побывать или на рынке, или у директора универмага, или в кооперативе. Свои текущие дела он мог обсуждать со своими помощниками где-нибудь за обедом или ужином: то ли в кафе "Огонёк", то ли в "Арене" или небольшом уютном баре "Грот" в подвальчике старого дома на площади Музейной. Последний, кстати, был одним из первых кафе, построенных на деньги Хапалина.

Среди тех, с кем иногда общался и работал Хапалин, были люди и не из криминальной среды. В некоторых коммерческих делах помогал ему один из секретарей обкома комсомола, некий А – в.

Свой капитал Хапалин направлял в дело и пускал его во вполне безобидный легальный бизнес. Из Москвы в Саратов шли партии линолеума, лобовых стёкол, других дефицитных товаров. Дальше, через сеть подконтрольных ему магазинов, баз всё это реализовывалось, и, разумеется, на очень выгодных условиях для самого хозяина.

Хапалин уже тогда имел большой авторитет в Москве, и особенно в солнцевской группировке.

Он раньше многих деловых и предприимчивых людей в Саратове сумел организовать, используя свои деньги, производство товаров народного потребления и торговлю.

На проспекте Кирова, там, где сейчас магазин "Спорттовары", в подвале старого дома он развернул кооператив по пошиву китайских пуховиков. Дело это пошло так успешно, что пуховики "от Хапалина" появились в большом количестве не только в магазинах и на рынке Саратова. Партии пуховиков пошли в Омск, Томск, Тюмень, Сургут.

Пустил свой капитал в дело Хапалин и в некоторых районах области. С председателями колхозов и совхозов заключались договора. В хозяйства отправлялись из Саратова стройматериалы. Там строили жилые дома, фермы. В обмен на стройматериалы в Саратов везли семена подсолнечника. Тогда это был очень выгодный товар, и семена отправляли за Урал – с воинскими частями заключали договора, и там семена перерабатывали в масло, затем продавали. Такая деловая цепочка приносила очень большие деньги. С некоторыми из военных отношения Хапалина зашли гораздо дальше безобидных семечек. Однажды к нему приехали гонцы от военных и предложили заняться маковой соломкой.

"За всяким большим состоянием кроется преступление" – эту цитату одного из произведений Бальзака взял эпиграфом к своему роману "Крёстный отец" Марио Пьюзо. Хапалин, имевший огромный капитал (уже в то время он строил на горе за Саратовом особняк – такие, какие строят сейчас "новые русские"). Мог остаться в живых, но слишком много появилось у него завистников и просто откровенных конкурентов. И первый лидер Саратова стал первой жертвой. Тогда, в 1990 году, это убийство потрясло весь криминальный мир Саратова.

Убийство Хапалина, с какой стороны ни посмотреть, было выгодно как его врагам, так и сообщникам. Молодёжь, которую он подтянул, хотела большей самостоятельности. Его убили 28 сентября 1990 года примерно в 1 час 15 минут.

Незадолго до гибели он купил "Фольксваген" тёмно-красного цвета. Как и обычно, в ту ночь его машину сопровождал на своём автомобиле, следуя сзади, некто К.

Хапалин, доехав до своего гаража в Заводском районе на улице Миллеровской, загнал автомобиль вовнутрь. Следовавший сзади К., увидев, что всё нормально, развернулся и уехал...

Хапалин собирался закрыть дверь, направился к выходу, но...

Как всё происходило, кто появился перед ним – это тайна, которую он унёс с собой в могилу, потому что следствие так и не смогло выйти на след убийцы и раскрыть преступление. То, что убийца был стрелком отменным, не вызывает никаких сомнений. Хапалин был убит тремя выстрелами из пистолета "ТТ" – в руку, грудь и голову. По одной из версий, он был сначала ранен в руку – Хапалин будто бы пытался схватить оружие, лежавшее в машине, затем – выстрелом в голову, и контрольный выстрел был произведён в грудь. В правоохранительных кругах рассказывают по-другому: сначала выстрелили два раза в грудь, потом – контрольный выстрел в голову. Думается, первая версия реальнее: Хапалин был сильным человеком и имел неплохую реакцию, вряд ли бы он дал просто так себя расстрелять, пусть даже убийца и появился перед ним неожиданно. Высказывают предположение, что убийцу Хапалин знал хорошо – иначе он бы не смог так близко подойти. Среди "народных" версий была и такая: к убийству причастно КГБ, потому что влияние Хапалина распространилось слишком широко, и его надо было остановить.

Была и такая версия. В то время на рынке кооператоры очень успешно развернули торговлю варёными джинсами, куртками и рубашками. Этими изделиями был забит весь рынок.

Хапалин, говорят, задавил кооператоров непосильной данью. И наиболее активная часть торгующих собиралась и обсуждала проблему устранения Хапалина, и даже начала собирать деньги на заказное убийство. Но эта версия тоже представляется несерьёзной: у Хапалина было слишком много денег, чтобы ещё трясти торговцев джинсами...

Из всех версий наиболее вероятна такая. После убийства Хапалина из Саратова исчез некто Петр А – в. Фигура Петра А – ва для Саратова была загадочной. Он работал в одном из преуспевающих банков. В Саратове его откровенно боялись – Петр А – в был человеком независимым, держался в стороне как от криминальных, так и от государственных структур, в совершенстве владел приёмами боевых искусств Востока. Есть предположения, что с А – вым  расправилась одна из влиятельных преступных группировок Саратова.

Подходы к месту убийства Хапалина были окружены за несколько десятков метров, курсанты школы милиции перекрывали дороги к нему за несколько кварталов. В квартире Хапалина провели обыск – перевернули вверх дном всё, высыпали даже крупу из банок. Искали деньги из общака, оружие. Ближайшие соратники Хапалина, чтобы не допустить вскрытия трупа экспертами, тайно вывезли тело из морга.

Похороны. Процессия автомобилей растянулась, без преувеличения, на весь город. Хапалина похоронили на участке прямо у входа на Елшанское кладбище. Отпевал его священник. Целых три дня в ресторанах города молчали оркестры в память о погибшем. Поминки проходили в кафе "Арена", и на них присутствовало более двухсот человек.

Примерно через месяц в Саратове застрелился оперативный работник, подполковник милиции Малов, который разрабатывал дело об этом убийстве.

Долгое время криминальный мир Саратова не мог опомниться после убийства Хапалина. Было неясно, кто теперь его заменит, кто возьмёт под контроль общак. Общак – это общественная касса, и формируется она из взносов тех, кто контролирует какую-то часть территории города. Каждый авторитет имеет своих доверенных лиц, которые регулярно, скажем, раз или два в месяц, объезжают подконтрольные точки – рынки, магазины, предприятия – и собирают налог. Часть от этих денег и идёт в общак. Общаковские деньги используются на то, чтобы "греть" зону, освобождать своих людей, которые попали в конфликт с Законом, и, конечно, на оплату услуг "пехоты", выполняющей различные поручения своих шефов.

На одной из сходок после смерти Хапалина было решено создать коллегиальный общак под управлением восьми человек. Это были известные авторитеты. Троих из них уже нет в живых – убиты.

Остальные ходят по земле. Хотя один из этой восьмёрки бесследно исчез из Саратова, и о его местонахождении никто не знает, и есть предположение, что его уже нет в живых.

После смерти Хапалина в Саратове поднялась вторая волна в его криминальной истории. В этих кровавых потоках захлебнулись десятки людей. Это было время наиболее беспощадных разборок за право лидерства, за передел сфер влияния в городе.

***

 

// "Саратовская мэрия" (г. Саратов). 1998, 23-29 января. № 4.

* Подготовлено к печати: 21 февраля 2015 г. Вячеслав Борисов.

 

В № 50 "Саратовской мэрии" в статье "Первый лидер и первая жертва" один из действующих лиц некто Зул – по национальности КАБАРДИНЕЦ, но в криминальных кругах этот человек выдавал себя за АЗЕРБАЙДЖАНЦА.

Редакция приносит свои извинения на непреднамеренную ошибку.

***