Побег четырех

// "Заря молодежи" (г. Саратов). 1990, 24 марта, суббота. № 12 (9309). С. 5.

Рубрика: Конкретно

* Подготовлено к печати: 18 февраля 2015 г. Вячеслав Борисов.

 

Заговор. Захват заложников. Побег на автомобиле из следственного изолятора. Перестрелка и преследование по улицам Саратова. Сутки и еще полсуток между жизнью и смертью. И… молниеносная, благополучная развязка, уже, казалось, трагического узла – захват заложников спецгруппой КГБ из Москвы в содействии с сотрудниками УКГБ СССР по Саратовской области.

О том, что произошло тогда, 18 мая прошлого года, наша газета рассказала на следующий же день после операции, получившей название "Гром". Ваш корреспондент был откомандирован к месту событий.

И вот, 16 марта закончен суд. Подведена черта. Вынесен приговор. Теперь мы можем назвать фамилии тех, кто шагнул в пропасть, рассказать от тех четырех, кто решился на столь дерзкое и жестокое преступление.

 

Улица Кутякова в Саратове. Следственный изолятор. Корпус № 3. Минуем первый этаж, спецкрыло. Двери, замки. Замки, двери. Коридор камеры. Третий этаж. Камера № 177. Отсюда все и началось. Заглянем в глазок…

Их трое. Пока… Рыжков В., 27 лет. Ранее судим. Находится под следствием за кражи и разбойное нападение. Збандут Ю., 33 года. Судим четыре раза. На этот раз – за убийство. Семенютин Г., 29 лет. Судим дважды. Два месяца назад осужден к 10 годам.

Знаю о них я не очень много. Читал уголовное дело. Наблюдал после захвата. Несколько раз разговаривал в перерыве между судебными заседаниями…

Рыжков был осужден 21 августа 1980 года за изнасилование, 8 лет лишения свободы. Освободился, работал водителем троллейбуса. Среднего роста, коренаст. Очень в себе уверен – в действиях, в словах. Суровые, грубые черты лица.  …В феврале прошлого года Рыжков, Синев, Калинкин и Заровняев заключили между собой "деловой контракт" – организовали группу "по выколачиванию денег". Так на следствии выразился один из них. Жертву приметили давно. 5 апреля они подстерегли "объект выколачивания" на улице. Пригласили сесть в машину. Б., назовем его так, согласился, так как всю эту компанию знал уже давно. Сел на заднее сиденье. Приехали к дому, где жил Синев. Там сразу же потребовали 50 тысяч рублей. …Избивали жестоко, долго. Синев даже переоделся для этого – надел сапоги, бил ногами. Били все – ногами, палкой, душили шарфом. Потом, ничего не добившись, бросили в погреб. Там пристегнули наручниками к лестнице, к ногам привязали двухпудовую гирю, рот заклеили лейкопластырем. Крышку погреба заперли, сверху придвинули шкаф. В погребе Б. пробыл до следующего утра. Спасая себя, дал расписку на три тысячи рублей, которые вымогатели потом получили у его матери. Пообещал выплатить по аккредитивам 1445 рублей. Вместе пошли в сберкассу. При оформлении документов Б. удалось сбежать, и потом он заявил в милицию. Так Рыжков оказался в камере № 177…

…Збандут сидит за убийство приятеля. Пьяная драка. Семь лет лишения свободы. Хронический алкоголик. Инвалид. Из своего костыля, перед нападением на заложников, сделал заточку.

Семенютин до ареста нигде не работал. Первая судимость – за драку. Служил в морской пехоте. За рулем автомашины во время побега и преследований был он.

Итак, трое. Разные, как говорят, судьбы, разные характеры. Сокамерники стали сообщниками.

Детальный план действий они разработали за три дня до побега.

10 мая около четырех часов дня все трое возвращались с прогулки. Рыжков задержался у камеры. Резко, неожиданно, сильно ударил по голове, потом по лицу сопровождающую его женщину-контролера. Крикнул: "Начали!" Збандут и Семенютин втащили контролера в камеру, сорвали одежду, взяли ключи. Закрыли входные двери на этаж. Вторую женщину-контролера успели догнать и схватить, но уже после того, как она нажала кнопку сигнала тревоги.

Открыли соседнюю, 176-ю камеру. Здесь был четвертый заговорщик – Левахин Г. О плане троих он уже знал. Левахин, 27 лет. Судим пять раз. Две недели назад, до побега, осужден к 9 годам… 12 марта 1988 года около 11 вечера он, Губарь и Сенаторов избили человека. Жив он остался просто чудом. Левахин бил молотком по туловищу, по голове. На его теле жгли бумагу. Цинично издевались…

Двери двух камер открыты. Двоих женщин-заложниц преступникам показалось мало. Открыли еще камеру, вытащили четверых подростков, находившихся под следствием. Двоих привязали к дверям, ведущим на этаж.

Администрации преступники предъявили свои требования: 10 тысяч рублей, четыре пистолета, бронежилеты, беспрепятственный выезд из изолятора на автомашине. Кроме того, потребовали приезда прокурора, представителей власти, журналистов.

Семь часов продолжались переговоры с администрацией. Обстановка накалялась ежесекундно. Жизнь заложников висела на волоске. Рыжков бил женщин, подростков. Збандут кричал, чтобы скорее пошевеливались, подавали машину и пистолеты, иначе тела убитых полетят вниз… Левахин ходил по этажу и, прикрываясь несовершеннолетним Б., держал у его шеи заточку. На глазах у начальника следственного изолятора воткнул ему в спину штырь, потом избил его, ударил головой о стену…

Выход был один – удовлетворить требования преступников. По возможности, частично. Это и было сделано.

К десяти вечера к дверям третьего корпуса подогнали автомобиль "РАФ". Семенютин проверил его. Преступникам передали деньги, пистолет с тремя обоймами боевых патронов…

В 22.00, взяв в заложницы одну женщину-контролера, двоих подростков, все четверо выехали из ворот изолятора. Снайперам, которые были готовы открыть прицельный огонь, команду так и не дали. Слишком велик был риск. Рыжков выходил из корпуса, приставив к виску женщины пистолет, остальные выходили, прикрываясь подростками, держа наготове заточки…

Милиции была поставлена задача – не допустить выезда машины за пределы города. Вскоре на Большой Садовой "РАФ" влетел в грязь. Заглох. Новый транспорт для себя беглецы нашли довольно быстро. Увидев лица преступников, пистолет и заточки, хозяин "Жигулей" отдал ключи ничуть не колеблясь. Примерно около двух ночи – стрельба на Коммунарной. Преследование закончилось возле памятника Чернышевскому. Автоматной очередью пробиты задние колеса. "Жигули" встали. В ответ Рыжков выстрелил пять раз. Все – мимо. Однако новое условие преступников – машина, и немедленно. Иначе все заложники будут убиты. И вновь вынужденная уступка – подают опять тот же "РАФ"…

 

Наконец их смертельный вояж по городу закончен. Но по пути они захватывают еще одну заложницу. Свидетельницу по делу Левахина… Улица Жуковского, дом 20. Здесь они врываются в квартиру на четвертом этаже. Еще трое заложников – в том числе двухлетняя Ира…

В тот вечерний час, 11 мая, Саратов был взбудоражен, о случившемся знал почти весь город. Здание УВД. Тут – штаб операции по захвату. Высоко вверх вытягивается антенна передвижной машины-радиостанции для связи с местом в районе дома, где засели преступники. До захвата остается десять часов. В конференц-зале УВД – работники уголовного розыска. Их много. Воспользовавшись деловой, но все же суетой, прохожу в зал, где началась планерка. Начальник уголовного розыска области полковник Петр Иванович Семенищев объясняет всем обстановку. Вопрос ко всем: "Кто пойдет в группу захвата?". Выходят желающие. И далее: "Преступники ведут себя агрессивно… Особое внимание на окна, на выход из дома… Вблизи дома не высовываться, преступники битые, наших сотрудников вычисляют сразу же…"

…Возле дома на Жуковской я был примерно часов в девять вечера. Две-три сотни людей напротив пятиэтажки. К окнам квартиры, где мелькают черные силуэты преступников, как камни, летят слова: "Звери… подонки… ребенка хотя бы отпустите…" Опять же боком, незаметно, пробираюсь к дому с торца.

Из окна – крик женщины. Одному из заложников связали руки и посадили на подоконник. Новое условие – выкинем, если не подадите машину, оружие, водку, наркотики. Нервы преступников на пределе…

Новое сообщение – захват будет осуществляться силами Комитета госбезопасности.

До непосредственного захвата остается два часа. Какую подготовительную работу ведут сотрудники КГБ, остается только гадать.

…Громко работает рация руководителя операции. Крепкий коренастый человек в синем плаще прохаживается вдоль дома и ведет переговоры с группой захвата. Он удивительно хладнокровен, спокоен. Судя по всему, человек на привычной работе.

В четыре утра начался захват. Это трудно описать словами. А о некоторых моментах просто нельзя рассказать в подробностях, как он проходил. У спецгруппы есть свои профессиональные секреты. Захват был просто фантастически молниеносным, виртуозным. Такое даже и в фильмах не увидишь… Его начало было громким, неожиданным. Звон разбитых стекол. Один пистолетный выстрел, второй, третий… Из квартиры – крики, ругань… Через несколько минут из дома всех четверых выводили по одному. Заломив крепко руки, без церемоний… Ребята из группы захвата, молодые, крепкие, сработали, как говорят, чистыми руками, без единого выстрела.

Еще несколько минут - и приказ старшего спецгруппы: "Сбор возле машины, обед, через час вылетаем…" Интервью, которое беру у этого человека на ходу, самое короткое: "Получили сигнал, быстро собрались, вылетели. Прибыли, расположились. Обычная работа…" "А где вы работаете?" "Там, где нужна наша помощь…"

Еще час, и над Саратовом вставало солнце. Начинался новый день…

 

На скамье подсудимых девять человек. Кроме Рыжкова, Левахина, Збандута, Семенютина, еще пятеро.

Синев И., Калинкин Н., Заровняев А. (эти трое участвовали в разбойном нападении на Б. вместе с Рыжковым) и еще двое – Губарь С. и Сенаторов А. Эти вместе с Левахиным избили человека. То есть с уголовным делом № 21, возбужденным в связи с побегом, были объединены еще и эти два уголовных дела.

Расследованием занималось Управление КГБ по Саратовской области и на завершающей стадии следователи областной прокуратуры. Суд проходил в следственном изоляторе, там, откуда они сбежали. Были приняты и особые меры предосторожности – специально сделали ограждение для подсудимых, усиленная охрана…

Преступный мир, и мы немного знаем, живет по своим, особым "правилам" и "законам". Но то, что случилось 10 мая, трудно поддается какому-либо объяснению. Сам Рыжков перед зачтением приговора на мой вопрос, что же он теперь ждет от суда, ответил: "Готов к самому худшему…" Неужели он и его сообщники надеялись на какой-то другой исход затеянной ими смертельной авантюры?

Зачитывается приговор.

…Рыжков В.Ю. – 15 лет лишения свободы с отбыванием первых 10 лет в тюрьме, остальные 5 лет – в ИТК строгого режима.

Левахин Д.И. – 14 лет строгого режима, с отбыванием первых 5 лет в тюрьме.

Семенютин Г.П. – 14 лет ИТК строгого режима.

Збандут Ю.А. - признан особо опасным рецидивистом, срок наказания – 15 лет особого режима.

Вынесен приговор и по остальным лицам, совершившим ранее преступления с этими четырьмя.

Калинкин Н.Ю. – 6,5 лет ИТК строгого режима.

Губарь С.Н. – 7 лет строгого режима,

Заровняев А.В. – 5 лет ИТК общего режима,

Сенаторов А.С. – 1 год строгого режима.

Кроме того, суд вынес два частных определения в адрес УВД облисполкома и областной прокуратуры.

Как вы, наверное, помните, читатель, в тот год по стране прокатилась волна подобных преступлений. Было и у нас в области еще два похожих случая с захватом заложников.

Работники правоохранительных органов недолго были в замешательстве. Потом к террористам они стали принимать более решительные меры…

После суда было невыносимо слышать рыдание матерей осужденных. Все так… Но я еще видел слезы матери спасенной двухлетней Иры, тогда, после захвата… И здесь у общества может быть только один выход – защита интересов честных граждан. Даже если это стоит жизни террористам… Видимо, поэтому сейчас эта "волна" стихла. Преступники увидели, чем это может кончиться для них. Приговор суда еще раз тому подтверждение.

***