Кузнецов Николай – Пауль Зиберт. Часть 10. Углицких Б. Николай Кузнецов – неразгаданная судьба. 2017 г.

Кто из нас, российских девчонок и мальчишек, родившихся в послевоенное время, не знал о подвиге бесстрашного советского разведчика Николая Ивановича Кузнецова?  Но что мы знали? В основном только то, что во время Великой Отечественной войны он, находясь в тылу врага (а точнее, под украинским городом Ровно), в немецкой форме убивал каких-то наделенных высокими должностями фашистов.

Мы знали это, естественно, по зачитанным до дыр книгам Д. Медведева "Это было под Ровно" и "Сильные духом", а еще по кинофильму, где роль Николая Ивановича талантливо сыграл обаятельный латыш - Гунар Цилинский.

Я вспоминаю случай, имевший место быть в одной из детских колоний Свердловской области, где я, как работник руководящего состава, был назначен сопровождающим группы немецких журналистов. Дело было в начале тех приснопамятных времен, когда в снявшую "железный занавес" Россию толпами устремились иноземцы, естественно, всякий со своими намерениями. Горбачевско-ельцинские либералы, услужливо прогибаясь перед нахрапистыми западными ревнителями демократии, "рвали тельняшки" на груди в желании показать свои гостеприимство и открытость. Вот западные "демократы" и поехали к нам толпами. А особым спросом среди них сразу же стали пользоваться, как и ожидалось, места лишения свободы. Ну как же? Живописно просмакованные А. Солженицыным нравы давно канувших в Лету сталинских чекистов простодушно воспринимались "благообразно чистым" Западом как укоренившаяся и живущая по сию пору варварски-азиатская сущность дремучих россиян.

Помню, что особых эмоций от увиденного подчеркнуто вежливые немцы в ходе той экскурсии не выказали. Они меланхолично ходили по вычищенным по случаю жилым баракам, не обращая никакого внимания на осужденных воспитанников. Нюхали запахи готовящихся блюд в столовой. Посетили даже школу при колонии.

Но вот когда они, очутившись в одном из школьных кабинетов, оборудованном под скромненький музей Николая Ивановича Кузнецова, вдруг увидели на репродукциях человека в форме немецкого обер-лейтенанта, удивлению их не было предела. "Кто такой? Почему мы его не знаем? Чем известен? Где он сейчас?", - не успевал переводить переводчик.

Кто такой? Разведчик. Чем известен? Работал в тылу фашистов на оккупированной территории. Да… а что еще можно было добавить? Ну не о том же, что он убивал? Пусть даже и высокопоставленных немецких офицеров. Возможно, для нас, воспитанных в советские времена, "терроризм во имя" и был нормальным проявлением патриотизма. Но для адекватного восприятия людей неподготовленных как объяснить террор, который только ради устрашения?

Я не хочу быть не правильно понятым. Но даже сама идея убивать только для устрашения – не суть ли каких-то несерьезных и второстепенных планов-замыслов руководителей советского военного командования? А то, что партизаны на оккупированных фашистами территориях пускали под откосы составы с боевыми частями и техникой врага, вступали в вооруженные столкновения, устраивали массовые теракты – это не более серьезная борьба с агрессором? Талантливый советский разведчик Кузнецов, знавший немецкий язык на шести диалектах, разве не был идеально подготовлен для более серьезной работы на самом высшем уровне немецкой военной машины? По сути, ему была заранее предопределена роль "одноразового" террориста-смертника, жизнь которого низводилась до разменного эквивалента ничтожности бренного существования какого-то там штабного офицеришки. Ведь только врожденный артистизм разведчика и (что уж там говорить) воля случая помогали всякий раз Николаю Кузнецову  уцелеть во всех его актах возмездия.

Да, он был вполне готов для работы на уровне ничуть не ниже "штирлицевского". И это было тем более удивительно, что его биография никак не способствовала выработке специфических  навыков. Более того, даже скрупулезные изыскания биографов разведчика не смогли объяснить множество белых пятен, которыми изобилуют документальные повествования о нем.

…Мальчик из деревни Зырянка (теперь это в Талицком районе Свердловской области), с 84 дворами и 396 жителями, самостоятельно без каких-либо учебных пособий  в совершенстве овладевает немецким языком. Так сложилась судьба – в его глухомань (до ближайшего уездного города 93 версты) занесло образованных людей, которым бы преподавать в гимназиях, а набирался у них знаний деревенский паренек Ника (его настоящее имя – Никанор) Кузнецов. Но как и почему только он?

Позже он знакомится с лесником – немцем, бывшим солдатом австро-венгерской армии, невесть каким образом попавшим в уральскую глушь, у которого он (очень кстати) нахватался изощренной ненормативной лексики. Но ведь для этого надо было неплохо знать нормативную.

Учась в лесном техникуме, любознательный паренек наткнулся на немецкую "Энциклопедию лесной науки", которую, естественно, никто и никогда не открывал, и перевел на русский язык. Но кому нужны были эти его лингвистические способности в лесной глухомани?

Дважды подростка исключали из комсомола. Вначале за недоказанное предположение местных чекистов о связях его отца с белогвардейцами, а позже (после закрытия дела и восстановлении в комсомоле) – за косвенное участие в махинациях в местах прохождения производственной практики после окончания техникума. Кстати, диплома об окончании техникума Николаю не дали, ограничившись "бумажкой о прослушанных курсах". Более того, он едва с этой "бумажкой" не угодил в тюрьму, отделавшись (в отличие от своих старших товарищей по работе, получивших по четыре-восемь лет реального срока) годом исправительных работ.

Удивительно, но подростка с такой, мягко говоря, неадекватной биографией местные чекисты начинают активно привлекать к работе по коллективизации крестьянского населения. И даже (эпизодически) – по ликвидации в лесах бандитских групп.

В декабре 1930 года девятнадцатилетний Николай официально регистрирует брак с местной девушкой Еленой Чугаевой, а через год, так до конца жизни и не оформив развода (?!), он с ней расстается и уезжает в Свердловск.

Там он с "бумажкой о прослушанных курсах" успешно поступает на заочное отделение Уральского индустриального института.

Удивительными фактами его жизнь так и продолжает изобиловать. В мае 1935 года Николай Кузнецов переходит работать на "Уралмашзавод", где под видом расцеховщика конструкторского бюро ведет по заданию местного управления НКВД оперативную разработку иностранных специалистов. Но в феврале 1936 года его почему-то с завода увольняют как "злостного прогульщика".

А в начале 1938 года Николая и вовсе арестовывают и по так и не расшифрованной его биографами причине на несколько месяцев отправляют в тюрьму.

Правда, будто осознав ошибку, НКВДэшники сразу после тюрьмы несостоявшегося инженера отправляют в Коми АССР в качестве специалиста по лесному делу …в аппарат наркома НКВД республики.

…Вот уж загогулина, так загогулина! А уж тем более она выглядит нелепее, когда оттуда Николай Кузнецов практически сразу же направляется в Москву, где получает статус особо засекреченного спецагента госбезопасности с окладом кадрового оперуполномоченного центрального аппарата. Ему выдают паспорт на имя немца Рудольфа Вильгельмовича Шмидта.

…Закончил Николай Кузнецов, в конце концов, институт или нет – не суть важно. Он ему вообще-то и нужен был только в качестве прикрытия. Инженерных знаний для оперативной работы ему хватало и без института.

Время-то было какое! На дворе стоял 1939 год. Немецкая разведка после заключенного пакта Молотова-Риббентропа  развернула бурную деятельность против нашего государства. А Сталин, как будто ослеп. Делегации из Германии "с дружественными намерениями" так и зачастили в Советский Союз. Как пишет биограф Кузнецова Т.К. Гладков: "Ну, когда такое бывало – человек по 200. И постоянная смена сотрудников… Огромный десант немцев на ЗИЛе, множество торговых делегаций. Поди, уследи. Труднейшие для наших спецслужб, ослабленных сталинскими чистками, годы… Или наладили воздушное сообщение, полетела в Москву из Берлина и Кенигсберга с посадками в наших городах их "Люфтганза". А вместо девочек с передничками только бравые ребята – стюарды с отличной выправкой. Но и они менялись: два-три рейса – и другая команда. Это изучали маршруты их боевые штурманы".

И как же используется военным разведывательным руководством страны талантливый уральский паренек? Т.К. Гладков пишет: "…Его хотели послать в спецшколу, но биография была такой несуразной, что кадровики отправили бы не в школу, а на посадку… Какая школа, когда работать надо было сегодня – грамотных людей со знанием немецкого языка катастрофически не хватало".

О той работе Николая Кузнецова накануне войны написано немало. Конечно, всё, что удалось ему сделать, выполняя задания по внедрению в дипломатическую среду столицы, трудно переоценить. Но именно тогда у него появился шанс стать тем разведчиком, какой и должен был бы пойти по сверхсекретным разработкам.

Дело в том, что уже  на третий день войны в стране стали создаваться отряды и группы спецназа, которые после непродолжительной, но тщательной подготовки перебрасывались за линию фронта. 5 июля 41-го на их основе формируется уникальный спецназ НКВД - отдельная мотострелковая бригада особого назначения. Доподлинно известно, что в годы Великой Отечественной войны в тылу врага действовали 2222 оперативные группы и отряды органов безопасности. Около 600 из них вступили в партизанские отряды и соединения. Подготовку в школе особого назначения прошел и Николай Кузнецов, и командир его партизанского отряда "Победители" Дмитрий Медведев, и ставшая народной героиней Зоя Космодемьянская, и талантливый разведчик Рихард Зорге…

Николая Кузнецова решением командования разведки почему-то сразу направляют учиться в этой школе по линии "терроризм". Не доверяли? Опасались каких-то невыявленных теневых связей будущего разведчика? Боялись не до конца расшифрованных белых пятен его незаурядной биографии?

Да, он не стал Рихардом Зорге. И этот факт до конца жизни кровавой раной саднил душу Николая Кузнецова. Рассказывают, что, находясь в отряде Д. Медведева, он часто разговаривал (а иногда – кричал) во сне в попытках доказать кому-то, что он истинный патриот и что те, кто в него не верил, глубоко ошибаются.

Да, он, вероятно, получал какие-то специфически конкретные задания по ликвидации тех или иных высокопоставленных офицеров вермахта и немецких спецслужб. Но у меня лично есть ощущение, что разведчик частенько импровизировал, как та пресловутая кошка, которая "гуляла сама по себе". Есть версия, что в начале 1943 года после дерзкого взятия в плен курьера рейхскомиссариата Украины Гаана Николай Кузнецов имел подробный план уничтожения самого Гитлера, который собирался навестить свой секретный бункер в Виннице. И только Сталин, испугавшийся того, что преемник Гитлера начнет сближаться с американцами, лично запретил разработку этого плана.

Этот трагический момент биографии Николая Кузнецова вообще окутан целым клубком противоречивых измышлений. И хотя  все её исследователи не сомневаются в том, что он погиб от рук украинских националистов, подробности его гибели так разнятся, что в последнее время этот факт подвергается сомнению.

Вот и мой земляк (родившийся и ставший профессиональным литератором в Краснотурьинске) Григорий Каёта в своей книге "Специальный агент" (2010 г.) пишет: "Честно надо признать, что мы и сегодня, и, возможно, никогда не будем располагать достоверными сведениями о последних днях и часах жизни легендарного разведчика". В книге приводится письмо, датированное... Кузнецовым 10.11.1958 г. Адресовано оно Валентине Довгер. В послании сообщается, мол, жив, люблю... Однако письмо впоследствии дотошно было исследовано и квалифицировано, как искусная подделка.

Биограф Кузнецова Т.К. Гладков тоже удивляется нестыковкам и говорит об этом так: "История гибели разведчика, которую, как думаю, мне недавно удалось установить, действительно запутанна. Вот он в Львове из автоматического пистолета убивает вице-губернатора Отто Бауэра и высокопоставленного чиновника Гейнриха Шнайдера. Проникнув во львовский штаб немецких военно-воздушных сил, тремя выстрелами в упор уничтожает подполковника Петерса и ефрейтора. Видно, подполковник успел сказать: в меня стрелял Зиберт. Но как он вообще попал в этот штаб – неизвестно. Этого задания Кузнецову не давали. Может, решил напоследок хлопнуть дверью? Его обер-лейтенант Пауль Вильгельм Зиберт вызывал определенные подозрения. Офицера в таком звании уже искали, проверяли всех поголовно. И тогда доктор Цесарский из отряда Медведева повысил его в звании, вписал в офицерскую книжку "гауптман".

…Предполагалось, что Кузнецов осядет в Львове. Должен был застрелить там губернатора Галиции. Ничего из всего этого не получилось, и Кузнецов совершает другие, уже нами упомянутые акты возмездия. Резервные адреса, которые ему дали, не работали. Человек или погиб, или арестован, а то и сбежал. Кузнецов все же вырывался из Львова, из сжимавшегося кольца, но надежных документов уже не было. И взять их было абсолютно негде. Уходил с двумя надежными ребятами Яном Каминским и шофером Иваном Беловым, но в селе Куровицы уже был заслон… рванули через шлагбаум, перебили патруль. Но вдогонку им влепили, перебили скаты… Это был февраль 1944-го. Западная Украина. Там творилось что-то невообразимое. Советские войска где-то вырвались вперед, где-то фронт остановился, шляются бандеровцы, затаились отряды еврейской самообороны, бьются стихийные отряды из наших окруженцев и партизан.

…Группа Кузнецова наткнулась на отряд еврейской самообороны. Но пересидеть не получилось: в отряде – тиф, и тогда боец отряда, местный паренек вывел их вроде бы в нужном направлении, к линии фронта. Шли в немецкой форме, Кузнецов только отпорол погоны. Вышли они втроем на хутор Борятино и там издалека увидели людей в военной форме. Кузнецов послал Белова в немецком обмундировании к крайней хате. Тот постучался, спросил: войска есть? И ему сказали, что есть, только не ваши, а с зирками, то есть со звездочками.

… А это были бандеровцы в нашей форме. Их Кузнецов и его ребята приняли за своих. Пошла пальба, и Николай Кузнецов с двумя своими бойцами были убиты".

А откуда же тогда появляются сомнения? Да все дело в том, что бандеровцы долго дурачили немцев, торгуясь с ними разведчиком, якобы взятым в заложники. Взамен Николая Кузнецова они просили отпустить арестованных главарей их националистической армии.

Плохо, что наши спецархивы так и не позволили до конца прояснить все недоисследованные подробности биографии Николая Ивановича Кузнецова. Но ясно одно – он был истинным патриотом своей страны, и погиб, как герой. Когда-нибудь вся правда о его жизни откроется, и мы поймём, какой огромный потенциал его природных возможностей остался нереализованным нашим военно-разведывательным руководством. Поймём, что бесстрашный разведчик выжал максимум возможного из тех обстоятельств, в которые был направлен для борьбы с фашистской нечистью. Поймём и по-настоящему оценим его подвиг.

**

В 70-х годах прошлого века мне посчастливилось слушать рассказ стройной, не потерявшей своей миловидности женщины - Валентины Константиновны Довгер о своем друге -легендарном разведчике Николае Ивановиче Кузнецове. В том злополучном селе Львовской области, где закончилась его жизнь, Кузнецов понял, что ошибся, приняв бандеровцев за красноармейцев и подорвал себя гранатой. Обыскав окровавленное тело, бандеровцы приказали зарыть убитого в придорожной канаве. Какое-то время спустя, саперы вермахта, ведя работы в этом селе, прокладывали связь или еще что, натолкнулись на тело, по остаткам мундира поняли, что погибший был офицером, в отместку расстреляли несколько сочувствующих им жителей, а убитого с почестью перезахоронили. Через 15 лет соответствующие органы , ведущие поиски пропавшего Н.И. Кузнецова получили сообщение о погибшем в селе немецком офицере. Одно только смущало поисковиков - если это Кузнецов, то почему ему немцы отдавали почести? Раскопав могилу, по черепу или его фрагментам в лаборатории М.М. Герасимова был восстановлен внешний облик захороненного - им оказался Н.И. Кузнецов. После встречи с В.Довгер в разговоре с одним учителем, речь опять зашла о Н. Кузнецове. Я поведал тому все, что слышал от В. Довгер. Ухмыльнувшись, мой визави спросил: "А ты не думаешь, что Кузнецов с новыми документами и другой легендой, сейчас разгуливает где-нибудь на Западе?"

(Углицких Б. Николай Кузнецов – неразгаданная судьба.

*

***