Девятаев Михаил, летчик: "Побег из плена на самолете врага".

1. Вячеслав Борисов.

В кинотеатрах Российской Федерации с успехом идёт показ кинофильма "Девятаев", о том, как 08.02.1945 г. военнопленный, бывший летчик Красной Армии Девятаев Михаил Петрович, 1917 г.р., с секретной военной базы Пенемюнде гитлеровской Германии, находившейся на острове Узедом в Балтийском море, откуда фашисты обстреливали Великобританию крылатыми ракетами "Фау", угнал на советскую территорию немецкий  тяжелый бомбардировщик "Хейнкель-111".

В детстве и в подростковом возрасте мы выбираем себе героев, на которых хотим равняться, и на примере которых затем строим свою жизнь. Одним из таких героев, для меня был летчик Девятаев. Бойцов и командиров Красной Армии, попавших в плен, гитлеровцы содержали впроголодь, выжимая последние жизненные силы на принудительных работах. Из давно прочитанных материалов мне запомнилось, что военнопленный Девятаев при угоне тяжелого бомбардировщика, которым он управлял впервые, при взлете не мог потянуть на себя штурвал самолета. Он был истощен до предела, и этот штурвал вместе с ним на себя тянули другие беглецы-военнопленные, и только общими усилиями они смогли оторвать самолет от аэродрома и взлететь.

Из рассекреченных документов контрразведки "СМЕРШ", которая добыла также все материалы об обстоятельствах пленения летчика Девятаева в июле 1944 г., следует, что советская госбезопасность проводила мероприятия ОРД в отношении Девятаева М.П. в течение 7 лет после его фантастического побега из плена в 1945 году. Всё это вполне закономерно, так как разведка III Рейха профессионально и умело создавала "легенды" для забрасываемых в СССР агентов. При этом необходимо помнить, что после капитуляции фашистской Германии, вся ее нацистская агентура без какого-либо промедления стала работать в разведывательных структурах США, Великобритании, Канады и других стран против СССР, даже ещё до официального начала "холодной войны" в 1946 году.

Советские военнопленные в немецких концлагерях в прямом смысле подыхали с голоду, и в этих условиях проводилась вербовка в Российскую освободительную армию (РОА) во главе с бывшим советским генералом Власовым, перешедшим на сторону Гитлера. Чтобы выжить, военнопленным надо было предать Родину – Россию, и они тут же получили бы хорошую кормежку, за которую должны были воевать против Красной Армии. Где-то около десятка советских летчиков, находясь в плену, перешли на сторону врага и воевали в составе авиации власовской РОА против своих товарищей. Девятаев из-за хорошей пайки не перешел на сторону врага и остался верен присяге русского офицера.

В апреле 1945 года, когда Красная Армия вела бои в предместьях Берлина, когда немецкие войска осознали неизбежность поражения Германии, когда у немцев был сломлен боевой дух, части РОА генерала Власова осуществили неожиданный контрудар по наступающим частям Красной Армии и даже продвинулись вперед, оттеснив на несколько километров наши части. Успешные действия власовцев длились несколько дней на небольшом участке фронта, однако немецкие части не поддержали части РОА, после чего власовцы втихую снялись с фронта и откочевали в Чехословакию, чтобы прорваться в зону действия американских войск. Власов и его подельники считали, что командование войск США примет части РОА с распростертыми объятиями, с целью дальнейшего использования власовцев против СССР.

Власов и его команда кончили свою жизнь на виселицах в 1946 году по приговору советского военного трибунала, а летчик Девятаев М.П. после 7-ми лет проверок госбезопасностью, в 1955 году вполне заслуженно, за самоотверженность, верность присяге и чести русского офицера, получил Золотую Звезду Героя Советского Союза.

В советском кинофильме "Офицеры" звучит песня:

Судьба Девятаева была нелегкой, он не сломался от голодухи в немецком концлагере, продолжал бороться против врага, и, в конечном счете - победил. Человек, а тем более русский офицер должен быть верен присяге при любых обстоятельствах, вспомните летчика Филиппова, с честью погибшего в Сирии. Летчик Девятаев М.П. будет жить в памяти граждан России до тех пор, пока живет страна Россия.

(Борисов В. О летчике Девятаеве и Отечественной войне).

**

В анналы истории минувшей великой войны этот подвиг вписан особой строкой: дерзость советских патриотов изумила даже немцев.

Несколько лет назад в России была издана переводная книга "Истории о дерзких побегах". В ней мы можем прочитать о лорде Уинстоне Черчилле, который задолго до своего взлета на мировой политический Олимп был признан героем нации. Это он, будучи корреспондентом лондонской газеты "Морнинг пост", совершил немыслимый побег из тюрьмы для военнопленных в Претории во время англо-бурской войны. Есть в этой книге свидетельства о том, что даже знаменитый остров-тюрьма Алькатрас (Скала) не смог стать препятствием для матерых уголовников, жаждущих вырваться на свободу.

Впрочем, современные узники тюремных камер не менее изобретательны. К примеру, недавний побег 14 заключенных из Новоульяновской колонии строгого режима удивил не только своей дерзостью, но и грамотным инженерным расчетом, продуманной конспирацией. Подземный туннель, который протянулся из тюремного барака за колючую проволоку на несколько десятков метров, беглецы рыли в могильной темноте. И для ориентировки на местности использовали самодельный перископ, который время от времени высовывали из-под земли на поверхность.

Упомянутая книга "Истории о дерзких побегах" – это своего рода справочник, как бы развлекательно-познавательная энциклопедия для юношества. Разумеется, в этом издании нет ни слова о фактах, событиях, связанных с героизмом советских людей в годы Второй мировой войны. А ведь были в той военной эпопее такие эпизоды, по сравнению с которыми меркнут все эти романтические рассказы о дерзких побегах.

…В конце прошлого года не стало Михаила Петровича Девятаева. Спросил своего сына Ваню: а ты знаешь, кто он? Знаю, отвечает, читал о нем в книге Пескова "Все это было"… Вкратце напомним. В феврале 1945 года советский летчик Михаил Девятаев бежал из немецкого плена. Сам по себе этот факт еще ничего не значит. В конце войны из-под немцев вырывались толпами: и военнопленные, и граждане, угнанные в Германию в батрачество. А вот Михаил Девятаев находился в особом плену, откуда положен один выход – в небо, когда вознесется туда душа убиенного.

Так бы оно и было… Советские военнопленные вместе с Михаилом Девятаевым выполняли вспомогательные работы на военной секретной базе Пенемюнде, расположенной на небольшом островке Узедом в Балтийском море. Это тот самый остров, с которого производились запуски немецкой крылатой ракеты "Фау-1". Так что охрана была соответствующая: кругом вода и кругом СС. Но военнопленные-смертники все-таки сумели бежать. Они захватили тяжелый бомбардировщик "Хейнкель-111" и на глазах ошалевших немцев направили самолет в сторону линии  фронта.

Журналист и писатель Василий Песков ярко воспроизвел эту историю. А возвратиться к этому легендарному эпизоду пришлось потому, что в моих руках оказались архивные документы – протоколы допросов военной контрразведки "Смерш". Недавно они были рассекречены и переданы в архивное управление при правительстве Мордовии. Начальника этого управления Юрия Фроловича Юшкина и Михаила Петровича Девятаева связывала почти тридцатилетняя дружба. Именно Юшкин создавал музей Героя Советского Союза Девятаева на его родине – в райцентре Торбеево. Помогал своему знаменитому земляку подготовить книгу "Побег из ада". И опять же именно Юшкин выпросил у ФСБ эти протоколы. Никакого секрета они теперь не представляют, зато их обнародование дополняет картину того побега строго документальными деталями.

Вот как об этом говорит сам Юрий Фролович Юшкин:

- Вы знаете, что такое "Смерш"? Это военная контрразведка – "Смерть шпионам". В годы войны ее возглавлял Абакумов. Сталин знал, кому доверить руководство этого серьезного ведомства. Если подозреваемый в связях с немцами попадал в "Смерш" и выходил оттуда, как говорится, живым и невредимым, значит, он чист перед Отечеством.

- Вы хотите сказать, что с самого начала Михаилу Девятаеву и другим военнопленным, которые с ним бежали, контрразведка не поверила?

- "Верить не верить" – это эмоции. Ведомству Абакумова необходимо было со стопроцентной уверенностью убедиться, что побег с самой секретной немецкой военной базы – не инсценировка. Что военнопленные не завербованы немецкой разведкой. Ведь в ту пору под видом беглецов из плена, под маркой гражданских возвращенцев на родину немцы засылали немало своих агентов. Поэтому ничего удивительного в том, что контрразведка с особым пристрастием изучала обстоятельства того побега – побега необычного, фантастического, дерзкого и, казалось бы, обреченного на неуспех.

Среди документов, поступивших из ФСБ в архивное управление Мордовии, есть протокол допроса Михаила Девятаева, когда он попал в плен к немцам в июле 1944 года. Любопытно, что позднее Михаил Девятаев уже на допросе в "Смерше", рассказывая об обстоятельствах пленения, говорит так: "Меня сразу же отнесли  в землянку, угостили компотом. Затем привезли немецкого летчика, которого я сбил в воздушном бою и который так же выпрыгнул  из самолета на парашюте. Из землянки меня отвезли в штаб полка немцев, а затем в штаб дивизии, где меня допросил немецкий офицер".

Немецкий офицер, как видно из протокола, пытался выудить не только сведения военного характера, но и через Девятаева прощупать настроение советских солдат, их боевой дух. Очевидно, утверждение русского летчика о неизбежной скорой победе над Германией показалось немецкому фанатичному офицеру заученным, безрассудным. Отсюда его заключение: военнопленный производит впечатление не очень умного человека.

Знал бы офицер вермахта, что вскоре этот, как он писал, "не очень умный человек" после первой неудачной попытки совершит второй побег, о котором в самой уже послевоенной Германии будут говорить и писать с удивлением и уважением к русскому характеру.

После серии допросов Михаила Девятаева переправили в Кенигсберг, в лагерь военнопленных. Примерно недели через три, оглядевшись и освоившись на новом месте, Девятаев организовал побег с помощью подкопа. Провал. Как в прямом, так и в переносном смысле. Рассказывает Михаил Девятаев на допросе в контрразведке "Смерш": "Подземный ход проходил под уборной, которая после подкопа обвалилась, и нас обнаружили. Под подозрением в подготовке к побегу были 65 человек, но после допросов нас, 25 человек, арестовали и посадили под стражу… После всех допросов меня как зачинщика-организатора в подготовке к побегу и вместе со мной летчика, младшего лейтенанта по имени Иван (фамилии не помню) и летчика-лейтенанта (фамилии и имени не знаю) отправили в Берлин, где нас всех троих посадили в тюрьму…"

Последующие перемещения из тюрьмы в один концлагерь, затем в другой привели Девятаева на остров Узедом, откуда немцы обстреливали Англию крылатыми ракетами "Фау-1". Военнопленные занимались устройством взлетных площадок, маскировочными работами. При каждой возможности Девятаев пытался заглянуть в кабину бомбардировщика, запомнить рычаги управления, где какие приборы расположены. Все ждали: когда? Седьмого февраля 1945 года Михаил Девятаев принял окончательное решение: или завтра, или вообще никогда. Вместе с Девятаевым бежать должны еще девять человек.

Из протокола допроса М. Девятаева в контрразведке "Смерш": "Придя к самолету, стали ремонтировать маскировочные средства у бункера. Часовой встал у столба, винтовку приставил к столбу, в это время один из нашей группы, подойдя сзади к часовому, ударил его клюшкой по голове. Часовой упал, тогда мы добили его и сразу втроем подошли к самолету. Я долго не мог завести его, но потом завел, посадил всех 9 человек и пошел в воздух. Поднявшись в воздух, я повел самолет по направлению на северо-восток. Пролетев в этом направлении 12-15 минут над Балтийским морем, я изменил курс и полетел на юго-восток. Примерно через 30-40 мин. нас обстреляли, кто обстрелял, мы не знали, но подумали, что это советские войска. После обстрела я сразу повел самолет на посадку и приземлился недалеко от м. Шлоппе, в 3-4 км. Во время посадки самолет разбился, и все мы 10 человек остались живы, получив небольшие ранения. Как только мы сели, нас оцепили красноармейцы, мы подняли руки вверх".

- Конечно, в описаниях журналистов этот побег выглядит куда более впечатляющим, чем это видно из материалов контрразведки, - говорит Юрий Фролович Юшкин. – И только знающий человек может понять, что кроется за скупыми ответами Михаила Петровича на вопросы контрразведки. Один только факт, что вражеским тяжелым бомбардировщиком (экипаж 6 человек) управлял русский военнопленный, истощенный до невероятности, говорит о мужестве и стойкости человека. На мой взгляд, этот побег стал возможен потому, что немцы в принципе не допускали возможность угона самолета со строго охраняемой базы. И кто угнал-то! Пленный русский, доходяга, еле-еле передвигавший ноги.

- Юрий Фролович, как в дальнейшем сложилась судьба Девятаева?

- После войны еще семь лет контрразведка, госбезопасность "просвечивала" Девятаева со всех сторон. Затем – звание Героя Советского Союза, общественное признание его подвига. Но я замечу: Михаил Петрович был чрезвычайно скромным человеком, так что "медные трубы" его не испортили. И работал он, пока позволяли силы, в речном флоте, жил в Казани. Это был светлый человек.

(Сенчев Н. Побег из плена на самолете врага

*

***