Каково быть женой авторитета

...Рассказывает женщина, мужа которой в милицейских кабинетах считают одним из лидеров преступного мира.

Разумеется, Ольга Валерьевна (имя-отчество изменены) попросила не называть своего имени в газете. Свою просьбу она объяснила так: ее благоверный сейчас находится в СИЗО, его жизнь и так протекает не в слишком комфортных условиях – зачем осложнять ее открытыми выпадами в адрес следственных органов через прессу. Но высказаться конкретно и сильно во всеуслышание все-таки хочется...

Сначала разговор, естественно, пошел об уголовном деле Алексея Ф. Ольга (что тоже вполне естественно и нормально) убеждена в том, что он не виновен ни в одном преступлении, которое ему "приписывают" органы следствия. А приписывают ему достаточно много. Например, Алексей, по предположениям следователя, является организатором покушения на жизнь одного из руководителей известной в Саратове фирмы "Н.", специализирующейся на продвижении систем сотовой телефонной связи. Неизвестные напали на директора в подъезде дома, в двух шагах от квартиры, и пытались зарезать ножом. Также Алексей проходит подсудимым по делу о порче ценного имущества другого саратовского предпринимателя. Еще, по рассказам работников оперативных структур МВД, муж Ольги, возможно, имеет отношение к ряду финансовых и банковских афер, в результате которых некоторые влиятельные в области люди лишились кругленьких сумм денег.

О.В.: Я конечно, сочувствую семье руководителя фирмы "Н." – наверное, когда-нибудь следствие отыщет тех людей, которые действительно устроили ему такую неприятность, но, по-моему, версия, которую отрабатывало следствие в связи с моим мужем, выглядит смехотворно.

О.В.: Да тут нечего рассказывать: насколько я знаю, следователь считает, что мой муж организовал нападение только из-за того, что ему вдруг очень некстати отключили сотовый телефон. Да, действительно, у моего мужа был такой телефон, но задолго до покушения. Его действительно отключили, но разве это повод устраивать по подъездам криминальные цирковые представления? Мой муж не может быть причастным к этому делу – он серьезный человек и вопрос с телефоном мог решить (и решил) цивилизованным способом. История с порчей имущества при внимательном рассмотрении выглядит такой-же "детской", как и телефонное дело.

Другие, более серьезные дела и "наезды" со стороны правоохранительных органов на моего мужа (которые не прекращаются в течение нескольких последних лет. – Авт.), благополучно сошли на нет, развалились. Например, в свое время его подозревали в причастности к устранению компании Игоря Чикунова, задерживали на 30 суток в соответствии с печально известным президентским указом о борьбе с бандитизмом, потом отпустили. Думаю, и на этот раз все закончится нормально. Вообще, лично у меня создалось впечатление, что в некоторых случаях милиция и прокуратура не желают или просто не имеют возможности отыскать реальных людей, которые действительно причастны к покушениям и нападениям.

О.В.: Отчасти да. Это было прошлой осенью. Покушение произошло, между прочим, в стенах одного из детских садов в центре города. Муж привел нашего ребёнка в этот детский садик и собрался оттуда выходить. В своеобразном тамбуре около входной двери его внимание привлек молодой человек с сумкой. В сумке что-то лязгнуло. Наверное, каким-то шестым чувством Алексей догадался, что это лязг оружия. Он набросился на мужчину, схватил его за руки, но тот уже успел достать пистолет. Борьба продолжалась несколько секунд, прозвучали два выстрела, пули попали в стену. Киллер-неудачник решил, что лучше судьбу не испытывать, и удрал из детского сада, прихватив оружие с собой. Родители других детей после того, как отошли от шокового состояния, вызванного стрельбой, позвонили в милицию. Дальше начались интересные события: на место происшествия приехали сотрудники УОП УВД и Фрунзенского РОВД. Быстро разобрались в ситуации: спустя несколько часов моего мужа вместе с его партнером по бизнесу задержали в офисе. Держали в местах не столь отдаленных вместе с какими-то бомжами 15 суток. Документально эту отсидку оформили как наказание за мелкое хулиганство. Мне лично сотрудники милиции объясняли, что в нынешних условиях это единственно возможный способ защиты свидетелей(!), чему я, конечно, не особенно верю. Во время борьбы покушавшийся на жизнь Алексея обронил свои очки. Сотрудники детского сада, словно какие-нибудь опытные Пинкертоны, аккуратно, так чтобы не стереть отпечатки пальцев преступника, подобрали эти очки, завернули в салфетку и в таком виде передали милиционерам. Милиционеры, к всеобщему удивлению, не очень церемонились с этими очками – моментально залапали их руками.

...Конечно, покушавшегося не нашли и, вероятно, не найдут никогда. Как я успела заметить, милиция все время борется с какими-то "ветряными мельницами" – развивает чрезвычайно бурную деятельность тогда, когда работа сулит быстрый, громкий результат (и новые звездочки на погонах), и проявляет чудовищную апатию, если дело не сулит "звёздных" перспектив.

О.В.: Я уверена, что такие методы применялись по отношению к моему мужу. После того, как его "подтягивали" по убийству Чикунова, я видела и выбитые зубы, и синяки. Но что поделаешь: у структур, которые борются с "организованной" преступностью, такой стиль работы: сначала выбить из человека какие-то показания, а потом выяснять – согласуются ли они с действительностью. Но мой муж – в первую очередь мужчина, бывший спортсмен-боксер, который может переносить боль. Я думаю, что ни ему, ни мне не пристало особенно жаловаться на синяки и шишки.

Гораздо обиднее, когда некоторые работники следственных органов пытаются по мелочи сводить счеты лично со мной, как с женой человека, которого уже записали в бандиты.

О.В.: Давление на меня идет в основном на уровне обычных человеческих отношений. Некоторым сотрудникам "органов", например, доставляет удовольствие вдруг отложить мое свидание с мужем, которое положено по закону. Или, к примеру, я пишу ему письмо, а оно не доходит по адресу. Между нами пытаются создать вакуум, безвоздушное пространство, хотят заставить "подёргаться" жену "бандита", хотят, чтобы я о чем-то униженно просила, умоляла. Но я не собираюсь их о чем-то просить.

Очень неприятный случай произошел, когда я была беременна. Прихожу в одно правоохранительное учреждение и начинаю дожидаться следователя. Проходит час-другой – работники "органов" видят мое состояние, но, видимо, знают, что со мной нельзя церемониться. Я ждала часов пять, и за это время никто не шевельнулся предложить мне стул, чтобы сесть.

К слову сказать, не везде в правоохранительных органах я встречала такое отношение к себе. Один из работников милиции, который имел непосредственное отношение к "разработке" Алексея, заявил мне: "Я борюсь только с вашим мужем, но не с вами". Уж лучше к жене "бандита" относиться так, чем делать мелкие пакости, которые не приличествуют мужчине. Тот сотрудник поступил честно, по-мужски.

О.В.: ...Моему мужу не раз предлагали "облегчить" себе жизнь – дать показания, "чистосердечно" признаться в своих грехах, а заодно и рассказать что-нибудь о грехах его товарищей, но он, я думаю, не такой человек, чтобы идти на сомнительные сделки.

О.В.: Свободу, притом в обход всяческих законов.

О.В.: Еще как! У одной моей подруги муж также, как и мой, сейчас находится в СИЗО. Главный свидетель по его уголовному делу уже получил срок за совершенное преступление и, по идее, сейчас должен находиться в тюрьме. Каково же было мое удивление, когда я совсем недавно увидела этого свидетеля на свободе в гражданской одежде, с сотовым телефоном. Он совершенно не скрывался, передвигался по городу на собственной автомашине и даже приезжал на предприятие, которое принадлежит подруге, и вымогал у его работников деньги! В связи с этим случаем подруга обратилась в управление собственной безопасности УВД с просьбой выяснить, почему гражданин Н. находится на воле. Пока УСБ ответа не дало...

О.В.: Я прекрасно знаю, что эти сведения берутся не с потолка, а все в тех же правоохранительных органах. А им иной раз выгодно допустить утечку информации, подготовить общественное мнение в отношении конкретного человека.

О.В.: Вы уверены? Объясню на примере своего мужа. После занятий боксом он решил заняться нормальным бизнесом в сфере торговли. В бизнес он пришел с группой людей, многие из которых являются его друзьями с детства. Кстати, многие известные в городе фирмы основаны именно такими группами хорошо знакомых между собой людей. В любой дружеской компании есть лидер, который берет на себя ответственность за приятелей, пытается разрешать их проблемы. Алексей – именно такой человек. Чужие проблемы оборачиваются подчас конфликтами с другими фирмами. После этого в газетах пишут: ОПГ такая-то "не поделила сферы влияния" с ОПГ такой-то. Чушь какая-то... Если компания моего друга – ОПГ, то лучше я буду всю жизнь общаться с "бандитами". По моему мнению, банда – это когда конкретный человек заставляет других людей совершать преступления за деньги. Мой муж друзей не покупал...

О.В.: Нет, не собираюсь. Я в редких случаях обращаю внимание на то, что пишут в газетах. Иной раз мне просто смешно их читать... А Ларису я чисто по-человечески понимаю: любого, даже самого бесчувственного человека на ее месте достали бы строчки про Чикунова из газеты "Заря молодежи".

Лично я сам общался с вдовой "небезызвестного и покойного" Игоря Чикунова. Незабываемые впечатления остались у меня от посещения офиса фирмы Ларисы Чикуновой. Поразило не роскошество помещения (вопреки ожиданиям, оно оказалось достаточно убогим), а фотографии Чикунова на стенах. С них глядел на меня бритоголовый мужчина почти "колхозной" наружности. Сытое лицо, пустые глаза. Я не нашел в них ничего примечательного, приятного. И тем не менее Чикунова смотрела на эти фото, как на иконы. Когда она вспоминала об "Игорьке", голос ее дрожал, по ее лицу бежали абсолютно натуральные слёзы...

В глазах пишущей братии Лариса Чикунова осталась монстром, которая дерется за несуществующие честь и достоинство другого монстра. Но если смотреть на жизнь немножко под другим углом – жены "небезызвестных", в первую очередь все-таки женщины, которые любят своих мужей, закрывая глаза на все, что о них говорят. Просто любящие жены, каких много, их судьба и доля нелегка.

Посочувствуем женам "небезызвестных", но не откажемся от убеждения, что вор и бандит (если его преступления доказаны в суде) все-таки должен сидеть в тюрьме, а не у домашнего очага.

***