Поиск по сайту
Перейти к контенту

Главное меню:

"Чайки" не улетели от судьбы



Станислав Орленко
"Чайки" не улетели от судьбы
// «Саратовский Арбат» (г. Саратов). 2003, 12 марта. № 11.
Рубрика: Криминал
* Подготовлено к печати: 02 ноября 2014 г. http://криминальныйсаратов.рф. Вячеслав Борисов.
Название "Чайки" впервые прозвучало в зале областного суда два с по­ловиной года назад. Тогда в своем последнем слове подсудимый Алексей Цыганков патетически обращался к присяжным за­седателям:
— Здесь и свидетели, и прокурор говорят о каких-то "Чайках". Якобы Цыганков, то есть я, был их лидером. Но никто не может объяснить, что это означает — "Чайки".
В словаре оперативников и следователей это поня­тие появилось пример­но годом раньше, осе­нью 1999-го. Так назы­вали группировку, не­сколько членов кото­рой были тогда задер­жаны по подозрению в совер­шении особо тяжких преступлений. Происхождение термина неясно. Считается, что небезызвестный Игорь Чикунов незадолго до своей гибели (он был рас­стрелян в офисе на окра­ине Саратова вмес­те с десятью приближенны­ми в ноябре                 1995 года) сказал о Леше Цыганкове и его команде: "Носятся от одного к дру­гому, как чайки от берега к берегу"!
Осенью 2000 года в суде шла речь о гибели трёх "чаек" зимой года пре­дыдущего. В том, что они навсегда сло­жили крылья, обвинялся вожак Цыган­ков. Мотив зверского убийства трёх человек, своих приятелей, — вдоль трассы были разбросаны отрубленные головы и кисти рук — прочитывался невнятно. "Возникшие неприязненные отношения... умысел на убийство" — всё сводилось к тому, что трое парней решили выйти из игры, оторваться от стаи. За это поплатились жизнью.
Суд признал Алексея Цыганкова виновным в тройном убийстве. Его адвокаты дважды опротестовывали приговор. 27 апреля прошлого года была поставлена точка — лидер "Чаек" получил пожизненный срок лишения свободы.
Новый процесс был посвящен убий­ству Александра Фадеева по прозви­щу Фаня. Об этом "СА" подробно рас­сказывал читателям в конце прошло­го лета. Напомним лишь хронологию преступления. Вечером 13 марта Фаня был ранен в бедро пистолетной пулей во дворе собственного дома на Про­летарке. Через пять дней человек в белом халате и медицинской маске буквально изрешетил его из двух пис­толетов на койке в палате 2-й клинической больницы.
18 марта исполнится ровно пять лет расстрелу Фадеева. Месяцем раньше, 19 февраля, судья Сергей Рубанов ог­ласил приговор. Второй (и вряд ли пос­ледний) приговор "Чайкам".
"Быть жертвой — это неталантливо"
— такое изречение было записано на титульной странице записной книж­ки Алексея Цыганкова. Таким был его жизненный девиз. В этой книжке не­мало интересного — цитаты из Ниц­ше, Шопенгауэра, Клаузевица. Не­сколько страниц занимает диалог, озаглавленный "Разговор с Богом".
В криминальном мире Саратова Цыганков выглядит странной фигурой. Своё прозвище-"погоняло" — Потап — он вынес из школы с углубленным изучением английского. Одноклассники называли его Потат (от английского "potato" — картофель). Отец Алексея в 80-е годы был крупным партийным функционером, мать — довольно известным адвокатом. Сам он не успел закончить юридический институт — вылетел с третьего курса, когда был осужден за вымогательство. Тем не менее, работал по неполученной спе­циальности. На момент ареста осенью 1999 года числился помощником адво­ката в фирме "Илком". Следователь Александр Бавыкин со слов очевидцев рассказывал, как крепкие ребята в "братковском" прикиде на глазах у изумленных сослуживцев втащили в офис массивный письменный стол. За него важно уселся помощник адвока­та Цыганков, которому по должности вовсе не полагалось отдельного рабо­чего места...
Когда в феврале 1996 года в подъезде дома по улице Симбирцева взорвали Алексея Наволокина — хо­зяина "Алисы в Саратове", сети супер­маркетов "Робин Бобин" и многого дру­гого, Потапу ещё не исполнилось двад­цати трех лет. Но он уже обладал вли­янием и решил, что его час настал. Из показаний одного из подельников Цы­ганкова, Виктора Салиева, следует, что именно раздел наволокинского на­следства стал причиной конфликта с Александром Фадеевым-Фаней, дру­гом и казначеем взорванного автори­тета. Ирина Наволокина, вдова убито­го, в суде горько сожалела о том, что передала Потапу, с которым у нее были добрые отношения, слова Фани о нём. Летом 1997 года у Фадеевых родилась дочь, и они отмечали каждый месяц со дня ее рождения. На одном из таких семейных праздников Ирина услыша­ла: "Потап ещё своё получит, я с ним скоро разберусь".
Вскоре за Фаней стали следить. Цыганков тогда организовывал охран­ную фирму и поручил бывшим милицейским оперативникам узнать марш­руты и распорядок дня человека, ко­торого назвал нечестным должником. Слежка велась по всем правилам — на двух "девятках", с тремя рациями и видеосъёмкой.
В записях Цыганкова-Потапа есть такие слова: "Вера определяет моти­вы! Есть много богов, в которых люди верят, и этот бог имеет над ними власть. В начале своего пути человек ещё ни во что не верит, до той поры, пока у него не появляется его первое "хочу". При этом человека совершен­но не заботит процесс получения же­лаемого. Самое страшное, что инстинкт полностью завладевает волей человека, а человек считает, что его цель есть результат его свободной воли..."
Дальше ещё много рассуждений о Власти, Страхе, Справедливости, Дья­воле — все эти слова Потап писал с большой буквы.
В отличие от процесса по убийству на трассе, где Цыганков был чрезвы­чайно многословен (одно только пос­леднее слово заняло более полутора часов и состояло в основном из рас­суждений о высшей справедливости), на этот раз он не говорил ничего — ни во время следствия, ни в зале суда. По­дельники-подсудимые старались его выгородить.
Своё слово Потап сказал 25 декаб­ря. О его побеге прямо из здания суда "СА" тоже рассказывал читателям. Сбросив наручники, на глазах у оше­ломленных конвойных, с поразитель­ной лёгкостью ориентируясь в лаби­ринте коридоров, дверей и лестниц, он выскочил во внутренний дворик, воро­та которого оказались нараспашку. Говорят, что на углу улиц Чапаева и Советской он пробежал мимо опера­тивников, участвовавших в его задержании.
Позже в суде высказывалось мне­ние, что побег был хорошо подготовлен, и где-то в районе улицы Шевчен­ко Потапа ожидала машина. Утром следующего дня, когда весть о побе­ге разнеслась по Саратову, в суд при­шли несколько человек, чьи пути с ним пересекались раньше. Все были крайне встревожены, некоторые гло­тали валидол. Говорили, что, сумей Потап хоть на день вырваться на волю, последствия могли бы быть непредсказуемыми.
Конвойные, сначала отстав метров на двадцать, всё же догнали беглеца на соседней улице. После этого он стал жаловаться на сотрясение мозга — якобы его избили. Перед каждым за­седанием суда Цыганкова обследова­ли медэксперты, не обнаруживавшие никаких отклонений в его здоровье.
Милиционер — охотник — киллер
Прокурор-гособвинитель Валерий Петров считает, что, кроме неудавше­гося побега, важнейшим событием процесса стало неожиданное заявле­ние подсудимого Виктора Салиева. Он сделал его в конце января, когда ус­лышал во время прений, что прокурор требует для него 25 лет лишения сво­боды. Салиев сообщил, что полностью подтверждает показания, которые он давал во время предварительного следствия. Рассказал, как Потап зака­зывал Фадеева, оценив его жизнь в 70 тысяч рублей. Как он, Салиев, искал исполнителей и привозил их с оружи­ем сначала к дому Фадеева, затем к корпусу больницы на улице Чернышев­ского. Активную помощь в раскрытии преступления ему зачли как смягчаю­щее обстоятельство и снизили срок наказания до 17 лет.
Именно Салиев "раскололся", по словам оперативников и следователя, зимой 2000- 2001 года. В это время он уже находился в заключении за по­пытку покушения на жизнь директора казино "Звёздное небо". Оперативни­ки считали, что Салиев числился в "Чайках" едва ли не штатным килле­ром. Он увлекался охотой и славился меткостью стрельбы. Но директора казино в тот вечер спасло чудо — че­тыре пули прошли сквозь его пальто, но ни одна не ранила. При этом стре­лявший был всего лишь в нескольких шагах.
Салиева приговорили в 1999 году к десятилетнему заключению. Раньше он был участковым инспектором ми­лиции, вернее и. о. участкового в се­лах Константиновка и Михайловка близ Саратова. По некоторым сведе­ниям, несмотря на своё скромное зва­ние — всего лишь старшина, стремил­ся жить с королевским размахом.
Участие Потапа в покушении на директора казино доказать не удалось, но вместе с Салиевым он был завсег­датаем этого заведения.
Непосредственный исполнитель убийства Фани — Дмитрий Анисимов — к "Чайкам" отношения не имел. В суде он вдруг решил всё взять на себя, говорил, что питал к Фадееву личную неприязнь из-за одной девушки. О том, что тот в больнице, якобы узнал в ма­газине "Робин Бобин".
Раньше он говорил иначе. С Фаде­евым не знаком, утром 18 марта встре­тил своего приятеля Володю Каравае­ва. Попили пива, потом тот пригласил его в машину, где сидели ещё двое. Приехали к больнице, ему показали фото, сказали, что этого человека надо убить, иначе убьют его, Дмитрия, мать. Надели халат, шапочку, дали поднос с пистолетами.
Караваев и Петр Коданцев были друзьями Салиева. Первый, якобы под угрозой пистолета, стрелял в Фаню у его дома. Второй служил вместе с ним участковым. У Коданцева трое детей, он самый старший из подсудимых, ему 42 года. Он клялся, что в тот день случайно увидел знакомую машину у боль­ницы, сел в неё — за рулем был Сали­ев. Потом пришли какие-то двое и по­ехали к нему на работу в Саратовский РОВД. Тем не менее именно в доме Коданцева обнаружили арсенал Пота­па — автомат, пистолеты, гранату, взрывчатку — тротил и аммонит.
Характерно, что "Чаек" судят в порядке, обратном хронологии, — сначала за убийство в 1999-м, те­перь в 1998-м... Что будет дальше?
***


 
Copyright 2016. All rights reserved.
Назад к содержимому | Назад к главному меню