Марина
Бирюкова
И пусть их теперь Бог судит
// «Саратов»
(г. Саратов). 1995, 24 ноября, пятница. № 208 (934), с. 1.
Рубрика:
Сообщаем подробности
Среда, после
полудня. Заводской район, точнее – Корольков сад, кольцо "девятки" и
чуть ниже. Наш "жигулёнок" и несколько других случайных машин надолго
прижаты к обочине – ни туда, ни сюда. Невиданная похоронная процессия.
Пожилой хозяин
"жигулёнка", житель одного из окрестных домов, согласившийся
подбросить нас с коллегой к месту события (надо было быстро), считает гробы:
- ... четыре,
пять, шесть. Нет, здесь не все. Их же всех одиннадцать – убитых-то? А гробы,
смотрите, какие, я таких ещё не видел. Дубовые, должно быть.
Очень много
народу. Пешая часть процессии – почему-то в основном девушки. И пожилые
женщины. Публика иного рода – крепко сложенная и коротко стриженная – в
машинах. Я насчитала тридцать девять машин, потом сбилась со счёта.
Неестественно
мрачное церковное пение, три низких голоса: "... помилуй нас". Где же
конец этой процессии?
- Да-а, -
качает головой "жигулист", - Чикун, конечно, аккуратный мужик был.
Едет куда – две машины охраны всегда за ним. Мы уж знали...
Большие
портреты. Молодые лица. Те, кто в машинах, и те, кто с венками, - тоже молоды.
Они только начали жить. Вот так начали, вот с этого. Становится страшно. Может
быть, наше общее завтра будет гораздо страшней нашего сегодня, только мы этого
не заметим, этому не удивимся. Как не удивляемся уже сегодня. "Когда там,
в офисе, начали стрелять, - рассказывал мне двумя часами раньше работник
прокуратуры, - кто-то подумал, что это просто хлопки. Знаете, сейчас на улицах
из хулиганства взрывают всякие хлопушки. Прохожие даже не оглядываются".
Вечер той же
среды. Ресторан "Москва". Снят на тысячу мест. Много машин и много
народу. Разного – не только "кожаного" и обритого. Ведь беда
ворвалась в семьи. Обычные семьи, скорее всего. Увы, стихия ночных
"стрелок" и разборок сильней векового уклада: мама-папа-тёща-зять...
Сегодня - сильней. "А с кем вы ребёнка-то оставили?" – спрашивает
кого-то пожилая женщина в толпе у дверей ресторана. Почему-то (возможно от
усталости и оглушенности) хочется верить, что ребёнка оставили с кем-то
надёжным.
***