Поиск по сайту
Перейти к контенту

Главное меню:

Марк Клабин специалист по мягким валютам

Авторы - статьи > Протасова Ольга


Ольга Протасова
Марк Клабин специалист по мягким валютам
 
// "Общественное мнение" (г. Саратов). 2002, февраль. № 2 (30), с. 24-28.
Рубрика: Бизнес - memory
* Подготовлено к печати: 03 июня 2015 г. Вячеслав Борисов.
 
Знаменитые люди делятся на две категории: одних человечество не хочет забыть, других – не может. Марк Клабин – человек, которого независимо от желаний и возможностей, забывать не стоит. "Клабин – увлекательная книга, настоящую глубину и ценность которой понимаешь лишь по прошествии времени", - так охарактеризовал нашего героя саратовский бизнесмен Александр Благодаров. Для зарождавшейся бизнес-элиты Саратова он стал воплощением акулы мирового капитализма. Многие считают, что его промысел – ловля рыбки в мутной воде. Другие называют финансовым Богом. Самый известный его саратовский проект – супермаркет "Ракета", который он купил у банка "Порта". На самом деле Марк Клабин "наследил" в Саратове гораздо больше.
Акулу мирового бизнеса Георгий Архипович Умнов выловил в тусовке знаменитого офтальмолога Святослава Федорова. Генеральный директор "Тантала" всегда питал слабость к незаурядным личностям. Он привез Марка Клабина в Саратов и выпустил заморскую штучку с советским прошлым в неторопливые волжские воды.
Президент группы компаний "Рош" Марк Клабин уже на тот момент являлся, безусловно, бизнес-фигурой международного масштаба. Он был признан одним из лучших финансовых менеджеров в мире. В западном понимании это – человек, который управляет чужими деньгами. Большими деньгами, причем одновременно и во многих странах. О его прошлом известно немного. Ярко и охотно говорящий о бизнесе и текущих делах, по поводу своей личной жизни он распространяться не любит. А в Саратове ни с кем не сошелся настолько близко, чтобы поведать в подробностях собственную биографию. Задавать же вопросы никто не решался.
Тщательно обезличенная официальная справка содержит крайне скупую информацию. Свою карьеру Марк Клабин начал в 1973 году, в возрасте 26 лет в качестве президента израильской компании GEMER Ltd. Компания занималась телекоммуникационными проектами, электростанциями, строительством линий электропередач. В 1981 году Клабин перешел в компанию DYNA Nechnologies, работавшую в сфере промышленного производства, энергетики, экологии и международной торговли. С 1983 года он становится президентом международной холдинговой компании OFI Group, располагавшейся в США и занимавшейся металлургией, банковским делом, торговлей. С 1988 года и по сей день Клабин возглавляет холдинговую компанию ROSH Credit International S.A.H., которая зарегистрирована в Люксембурге. Холдинг ведет хозяйственную, консультативную, управленческую деятельность в различных отраслях экономики: международные финансовые услуги, связь, строительство, пищевая промышленность, транспорт…
Марк Клабин имеет высшее образование в области связи, диплом МВА. Свободно владеет английским, русским, литовским и польским языками. Редкие часы досуга тратит на музыку, теннис, компьютеры. Фанат авторалли. Единственная известная слабость человека без слабости – любит поспать по утрам до 9 часов. Женат, трое детей.
Известно, что родился Клабин в Риге. Как попал за рубеж – темная история, предположительно сбежал из состава спортивной  делегации. Служил в израильской армии. Утверждает, что первый "ягуар" купил в 18 лет. Некоторые федеральные СМИ называли его человеком Березовского в Питере. Арабы подозревали в связях с МОССАДом. Бизнес-оппоненты Клабина, похоже с легкой руки теневого политтехнолога Сергея Ислентьева – в принадлежности к некоей организации, объединяющей людей определенной национальности. (Видимо, столь популярный у русских патриотов намек на масонство, якобы в Саратов рыцарь ордена М. К. специально прибыл с коварной целью захватить прибыльный оптовый бизнес). Похожая версия: Клабин – представитель мирового банковского синдиката с правом второй подписи на документах, направляющих денежные потоки. Которые должны инвестироваться как в выгодные синдикату российские проекты, так и в нужных людей. В нескольких странах Африки одно время были в ходу деньги с изображением Клабина.
 
И Марик нас благословил
Впервые Клабина показали общественности на "Тантале". Старший Умнов собрал у себя красных директоров-оборонщиков со всего Поволжья и пригласил Марка прочитать им лекцию. Клабин вышел к трибуне, оглядел зал: "Да, ребята, морды у вас чего-то кислые!" "Кисляк", действительно, с лиц не сходил. Руководители крупнейших предприятий, еще недавно являвшихся щитом и мечом страны, пребывали в шоке. Система развалилась, госзаказ кончался, цены росли ежедневно. "Ребята, вы что думаете – вы первые, вы последние? Все через это проходили. Есть общепринятые принципы жизни при инфляции. Мешок сахара и муки на полку. Все это кончится через год-другой. Слышали что-нибудь про Аргентину? Нет? Все нормально там. А несколько лет назад клиент в кафе не успевал чашку кофе выпить, ему уже счет несли. Возмущаешься: дайте кофе допить! Официант отвечает: расплатитесь и пейте, сколько хотите". Клабин начертил перед обалдевшей аудиторией простую схему: два поля, подписал их "Запад" и "Россия", а между ними – человечек на заборе. "Это я. Вы и те, кто за границей, не видите и не понимаете друг друга, а я сверху вижу. Моя задача объяснить им и вам, в чем ваши проблемы, и где ваши возможности, причем так, чтоб вы поняли и услышали друг друга". Красные директора важно кивали головами – половину из того, что говорил Марк, они просто не поняли и с нетерпением ждали фуршета, да и приятно было, что перед ними выступает западный миллионер. Зато молодые были пленены.
Владимир Видро, директор школы бизнеса "Диполь":
- Я тогда работал заместителем генерального директора на "Тантале", отвечал за реорганизацию, акционирование и приватизацию завода. "Тантал" стал одним из первых российских оборонных предприятий, занявшихся подобными вопросами. Конечно, никто понятия не имел, как это делается. Марк приехал по приглашению Георгия Умнова, которому тот предложил должность консультанта. Благодаря его советам, акционирование и приватизация прошли успешно. Его роль в спасении "Тантала" могла быть значительней в плане привлечения инвестиций, но, как и большинство оборонных предприятий, "Тантал" не был к этому готов.
"Тантал" был громадой; особый предмет гордости – все свое. Производство, собственный научный центр, богатейшая инфраструктура, включавшая спорткомплексы, детские лагеря, базу отдыха, жилье, аграрный комплекс со свинофермой. На заводе шутили: у нас есть все, кроме роддома и крематория. Приезжим иностранцам не без апломба это все демонстрировалось, те молча кивали и ничего не говорили. Марк первый сказал: "хотите приватизироваться, все продавайте. Иначе в рыночных условиях никакое производство существовать не будет. Вы должны "худеть". Классический термин западного менеджмента, который сегодня можно встретить во всех учебниках по управлению, тогда был в новинку. Это стало одним из первых уроков Клабина.
 
Уроки Марка Абрамовича
- Что будем делать, бизнес или деньги? – спросил Клабин молодых "танталовцев" на первой совместной планерке по банку "Конфин". Он поставил перед командой задачу: продержаться три года. Кто-то робко поинтересовался: "а как же прибыль?". На что Марк Абрамович ответил: "Давайте, ребята, определимся сразу, что мы делаем? Бизнес или деньги? Если деньги, то вы мне не нужны. Я на московском телеграфе на разнице валют делаю денег столько, сколько вам и не снилось. Но это не бизнес. От вас я жду другого".
Те, кому довелось с ним работать, говорят, что Клабин стремился вести дела так, чтобы за бизнес не было стыдно. Никогда не жадничал, не экономил на антураже и прочности, все предлагаемые им проекты были рассчитаны на годы. Клабин часто повторял "бизнес должен быть красивым, я хочу гордиться своим делом. Мне не надо прибыли сразу, пусть фирма вкладывает в себя". Его офисы были оборудованы по последнему слову техники. В то время он говорил: "Господа, не делайте из имущества фетиша. Имущество – это лишь вопрос цены".
Конечно, Клабин не мог работать в чужом городе без опоры на местных. И вокруг него постоянно крутились молодые люди, которые думали, что они занимаются бизнесом. "Самолетовцы": Евтушевский, Бабаджан. "Портавцы": Благодаров и Колесников.
Однажды Марк Клабин пригласил Благодарова, Евтушевского и Колесникова в дорогой московский ресторан и по ходу трапезы рассказал о своих методах ведения дел. Благодаров тогда очень удивился: "Марк Абрамович, зачем Вы это рассказываете? Я же завтра начну так же делать". На что Клабин ответил: "Саша, если ты начнешь делать то же, что и я, ты, в лучшем случае, повторишь меня через несколько лет. Но если ты хочешь стать индивидуальностью и достичь большего, ты должен заниматься своим делом".
Клабин показал саратовским предпринимателям, что есть такой бизнес – "делать деньги". В постперестроечной России привыкли, что бизнес – это прежде всего торговля. В меньшей степени производство, строительство, услуги. Клабин вел дела по-другому: покупал предприятие, доводил его до ума и продавал с солидной прибылью. Так он поучаствовал в создании отечественной индустрии развлечений
(комплекс "Ройял" на территории Московского ипподрома,
клуб категории VIP "Талион" в Ст.-Петербурге в Елисеевском особняке,
аквапарк в Сочи),
гостиничном бизнесе (четырехзвездочный комплекс "Пульман – Ирис", сегодня "Софитель – Ирис").
Клабин говорил: "У меня нет дешевых или дорогих проектов. Есть удачные и неудачные".
Из удачных, тех, что существуют в Саратове по сей день, можно назвать супермаркет "Ракета" и производство пластиковых водительских удостоверений.
"Самолетовцы" вбухали в "Ракету" громадные кредиты банка "Порта". Когда на горизонте нарисовался Клабин, "Ракета" была близка к банкротству, а над одним из учредителей нависало "мокрое" дело: речь шла о покушении на убийство. Впрочем, проблемы у "Ракеты" возникли и из-за неправильно построенной схемы финансирования. Клабин на пальцах объяснял горе-бизнесменам, что они, дескать, пытаются делать несовместимые вещи, воспитывал Благодарова: "Саша, как ты можешь кредитовать собственный бизнес?" Получалось, что благодаровский банк "Порта" выступал соучредителем "Ракеты" и тот же банк "Порта" давал супермаркету кредиты – вещь немыслимая даже с точки зрения простого здравого смысла, тем более финансовых операций. Банк, выдавая кредиты, пытался заработать на "Ракете" и старался вынуть из проекта как можно больше прибыли; компаньонам по супермаркету, наоборот, хотелось отдавать банку как можно меньше. Несовпадение интересов кредиторов и собственников и привели к краху альянса "Ракета" – "Порта", краху, который до сих пор сказывается как на личных взаимоотношениях известных людей, так и на экономической жизни региона.
Когда вся эта компания ("самолетовцы" и хозяева "Порты") перегрызлась, проект оказался на грани закрытия. Клабин и тогда еще пытался образумить бывших компаньонов: "Как вы можете разрушать собственный бизнес? Я знаю на Западе людей, которые, поспорив из-за пустяка или по принципиальному вопросу, не поделив жен или любовниц, десятилетиями не разговаривают, ненавидят друг друга, но и мизинцем не пошевелят, чтобы повредить общему делу. А вы первым делом рушите бизнес. Лишь бы другому не досталось". Клабин купил "Ракету" за бесценок – по одной из версий - $260 тыс. При том, что только на оборудование бывшие хозяева затратили около 300 тысяч долларов.
Александр Благодаров, генеральный директор консалтинговой компании "Фининвест контракт":
- "Самолетчикам" хватило ума отписать свою долю "Порте" в счет задолженности по кредитам. Мы стали владельцами огромного торгового комплекса, но понятия не имели, как им управлять. У нас было два варианта: либо, оставаясь в банке, заниматься незнакомым бизнесом, с неизвестным результатом, либо продать его. Деньги, конечно, смешные получили. И они ушли на погашение кредитов "Ракеты" банку "Порта". Я потом пришел к Клабину и спросил ради интереса: "Марк Абрамович, а сколько же реально стоит "Ракета"? Он назвал сумму в шесть раз превышающую ту, за которую он ее купил. Я возмутился: "Марк Абрамович, побойся Бога!". А он мне ласково так: "Саш, а что ты хочешь, это ж бизнес… Хочешь продам?" И обрисовал ситуацию: "Тебе ее загрузить надо, оборотных средств нет (сумма требовалась около полумиллиона долларов). Я позвоню, и на одних связях, по моим каналам, люди дадут мне товар под реализацию". У "Порты" таких денег не было на фоне перманентных проблем с "Самолетом". У Евтушевского был странный подход. Он где-то вычитал, будто весь мир живет на кредиты, а возвращать их не обязательно. Когда он об этом говорил, я думал, что ко мне это не относится, а потом оказалось, что это касается и меня тоже.
Управлять "Ракетой" стала фирма ООО "СуперМарк". Название придумал Владимир Алексеев, бывший управляющий "Конфина", ныне конкурсный управляющий "Инкомбанка" в Москве. Акции распределились следующим образом: ЗАО "Конфин" – 21%, ROSH Credit International S.A.H. – 79%. После смены собственника "Ракета" приобрела свой современный вид.
Второй успешный проект Клабина в Саратове – производство водительских удостоверений нового образца. Проектом руководит ЗАО "Конфин", остаток былого могучего холдинга "Конфин", он охватывает три области Поволжского региона. Многим волгоградским, ульяновским и саратовским водителям знакома продукция фирмы Клабина. Неизвестно, каким образом ему удалось захватить монополию на производство пластиковых документов, но в регионе действует более 30 пунктов по оформлению удостоверений нового образца.
Исторический факт: первый звонок по сотовому телефону из Саратова был сделан Марком Клабиным. Когда СССС установила первую антенну, во время презентации сотовой связи, дабы показать, что все "по правде", Клабин с огромного, как дипломат, аппарата, позвонил своему партнеру. Тогда такие телефоны-чемоданы фирмы "Nokia" были только у крутых бизнесменов, обычно их таскали охранники. Связь – вообще-то любимая сфера Клабина, его профиль. Если верить официальным отчетам, в группу "РОШ" входит холдинг ECI Telecom, Ltd – одна из самых развитых и известных компаний на международном рынке телекоммуникаций. ECI сотрудничает со всеми крупнейшими операторами связи (около 500 операторов в 140 странах). Так что оборудование ECI задействовано почти в каждом международном телефонном звонке.
Увы, на этом летопись славных бизнес-свершений по клабиновским лекалам в Саратове можно и завершить. Хотя он, судя по информации с официального сайта группы компаний "Рош", ко всем своим делам относится, как к успешным. Видимо, для имиджу…
 
Куй железо, не отходя от кассы
Одним из проектов, которые Марк Клабин вел совместно с "Танталом", было производство кассовых аппаратов. Создали предприятие ЗАО "Конфин-Логика", которое вошло в состав группы РОШ. Провели исследование потребительского спроса. В 1993-1997 гг. после выхода серии законов и нормативных актов, обязывающих коммерсантов обзаводиться кассовыми аппаратами, спрос был обеспечен. Начали работать над предложением. Лучшие научные умы "Тантала" выдали на гора аппарат, который не уступал импортным собратьям по качеству, но был при этом значительно дешевле. Комплектующие импортировались из Германии. Опытная партия (150 штук) разлетелась вмиг. Проект обещал быть выгодным. В настоящее время, сказано в официальной информации, компания занимается анализом результатов пробного проекта и доработкой модели кассового аппарата. Когда эта работа будет завершена, начнется производство и продажа аппаратов. А еще в планах – производство телевизоров совместно с Саратовским электромеханическим заводом. Оптимистичным этим планам, однако, похоже, вышел срок давности. На деле "Конфин-Логика" давно уже не функционирует.
Сергей Умнов, первый заместитель генерального директора ЗАО "Саратовская система сотовой связи":
- Как финансисту, Марку, конечно, не было равных, но в производстве он допускал проколы. Был готовый кассовый аппарат, прошедший все испытания, можно запускать производство. Мы к Марку обратились, чтобы он помог с внешними контактами, организовал поставку. Вся начинка была "танталовская". В ту пору, когда кассовые аппараты повсеместно внедрялись, были дефицитом, были востребованы, попасть в список разрешенных к производству кассовых аппаратов было редкой удачей. Завод имел реальный шанс захватить этот рынок. Но Марк перестраховался, проявил занудство, и проект оказался загубленным.
Второй красивый по замыслу проект – производство полимерно-металлических коррозийно-стойких труб. По предварительным расчетам, реализация проекта "Полимет" должна была быть произведена в две стадии, первой из которых стали бы инвестиции в монтаж оборудования и ввод в эксплуатацию первой линии по производству труб. Вторая стадия подразумевала инвестиции в монтаж оборудования и сборку второй линии. ЗАО "Полимет" было зарегистрировано в 1996 году.
Учредителями выступили:
Engineers Architects Consulting Ltd, Ирландия – 36%;
АОЗТ "Азимут", Россия, г. Москва – 36%;
ГП Учреждение УШ 382.2, Россия, г. Энгельс – 20%;
ТОО "Диполь", Россия, г. Саратов – 8%.
Уставной капитал фирмы составил 65 млн. руб. Масштаб у предприятия был немаленький. Кроме чисто производственной части, предполагались строительные, ремонтные и монтажные работы в промышленности, с/х и гражданском строительстве, транспортные и экспедиторские услуги, международные перевозки, посредническая деятельность, оптовая и розничная торговля. Клабин был настроен оптимистично, коммерческое обоснование проекта выглядело достаточно убедительно.
К концу 1996 года первую линию смонтировали и запустили.  Но возникшие трения между учредителями (Клабин требовал жесткой подконтрольности, а его партнеры этого не хотели) заставили иностранного партнера выйти из игры. На том все и закончилось.
 
Истина в Клабине
Легенда, которая ходила по Саратову и которую, вполне возможно, запустил сам Клабин, гласила, что за границей могущественный банковский синдикат с беспокойством следит за тем, что происходит в России. Как пятилетний ребенок со смешанным чувством страха и отвращения наблюдает за судорожными движениями мохнатой гусеницы в закрытой банке. Дотронуться страшно, но и отпускать не хочется. Дескать, Марк был одним из двух человек с правом подписи на продвижение средств синдиката, вернее той их части, которую банкиры, скинувшись, решили отдать на дело строительства капитализма в России. Получится – хорошо, не получится – не жалко.
Однако сам Марк относился ко всем проектам, в которых принимал участие, очень серьезно. Поскольку от их реализации зависела его деловая репутация. У него был громадный международный опыт. Он работал по финансовой специальности "специалиста по мягким валютам" во многих странах с неустойчивой экономикой.
Марк Клабин приехал в Россию в конце 80-х и начал свою деятельность в качестве инвестора. Открыл фирмы по всей стране, многие имели в названии "РОШ" – Рош-Москва, РОШ-Петербург, РОШ-Сибирь, РОШ-Литва. Директором "РОШ-Волга" с центром в Саратове стал Сергей Умнов.
Сергей Умнов:
- Поработав у Клабина, я понял, что сеть, которую он создавал по всему миру, очень мобильная и высоко координированная. И нам было очень непросто в нее вписаться. Ясно, что когда оборонное предприятие пытается жить по капиталистическим принципам, не очень-то у него получается. Начали метаться туда-сюда. Госзаказа нет, попробовали переключиться на ширпотреб, освоили выпуск "видиков". А как реализовывать, если как только они попадали за ворота, продавались в четыре раза дороже, чем завод отдавал? А завод как бы и ни при чем. Стало ясно, что нужен финансовый инструмент, который этой махиной бы управлял. Отец любил красивые названия, мы все любили сложные схемы. Решили – нужен холдинг. По замыслу, получившаяся структура стала бы финансовой копией двух гор-близнецов – Эльбруса и Чегета, в которой более могучий Эльбрус – производство: "Тантал" и еще несколько предприятий электронной промышленности Саратовской области. Чегет -финансовая структура, на вершине которой банк.
Холдинг, который объединял производство, финансы, страховые компании, пенсионный фонд, рекламное агентство, банк, название получил по банку – "Конфин". Позже оказалось, что Эльбрус не выше Кумыски, но первоначально схема выглядела вполне оправданно. Сначала создавали внутренний банк – своеобразный финансовый центр, который управлял предприятием. Позже он вырос в проект внешнего банка, где завод "Тантал" и клабиновская структура были учредителями.
Сергей Умнов:
- Проект с видеомагнитофонами накрылся, когда открыли границы, и рынок наводнила китайская и японская техника. Мы ломали головы, что бы еще придумать, рисовали многоуровневые сетевые графики, когда 25 ветвей-бизнесов, запущенных одновременно, идут в разных направлениях, а потом сходятся. Приходили к Марку, он просматривал бумажки, отбрасывал их от себя: "Я не понимаю". Мы 90 процентов времени тратили на рассуждения и споры, у него все действия были абсолютно конкретны, он всегда четко представлял конечный результат. Марк учил: так бизнес не делают. Сделал первый шаг, оцени ситуацию. В случае успеха делай второй. Если что-то не так, возвращайся и иди в другом направлении. Пролетел, поплачь, но не вздумай идти дальше в надежде, что на пятом шагу будет удача. Один поставщик тебя подвел, и делу конец. Начинай дело только в том случае, если уверен, что 80 процентов поставщиков под твоим личным контролем.
Прилетаем к нему с очередной идеей. "Проект – конфетка!" Марк спрашивает про компаньона: "Кто это?" Мы уверяем: "Да свой кадр, абсолютно надежный человек!" Клабин в ответ: "Надежный человек тот, чьи яйца у тебя в тисках". И еще: он совершенно не признавал "горящих" сделок. Когда кто-то из наших врывался к нему с криком "вагон "горит", дай денег, озолотишься!", Марк говорил: "Горит? Пусть догорает. В огне еще никто ничего не построил. Вот догорит, угли разгребем, тогда и начнем строить".
Однажды кто-то из наших не выдержав, психанул: "Ты как проститутка!" "Я и не скрываю, что готов продаться. Дайте хорошую цену".
Поразило, как он меняется, когда ты становишься его сотрудником. Милый, обаятельный человек через минуту после подписания контракта с тобой превращается в беспощадного в требовательности, злобного, непредсказуемого в своих вывертах босса. Его непредсказуемость, правда, такова только для нас, привыкших к иной системе подчинения. Если же принять его правила игры, понять, что Марк – босс, к которому можно явиться на прием лишь по предварительной записи, то обижаться и не смысла – он платит деньги. По прошествии времени понимаю: его правила игры в новых современных условиях единственно возможны. С одной стороны, его знаменитая очень жесткая фраза "Главбух болеет и всё ещё главбух?" С другой стороны, этот, казалось бы, черствый, лишенный гуманности человек, содержит на свои средства школу и детский садик в Москве. А мы, в своей сентиментальности, жалея нерадивого сотрудника, думая, как увольнение отразится на его семье, не рискуем ли большим, ставя под угрозу благополучие тысячи других людей?
Но вернемся к "Конфину". Есть две версии, почему лопнул банк. Согласно первой, из-за общих проблем в российской банковской системе. Другая: банк погиб только потому, что когда Клабин вышел из игры, его заветы похерили.
"Конфин" был общим детищем старшего Умнова и Клабина, где у них были равные права. Когда у "Тантала" появился новый хозяин, Георгий Архипович решил отойти от всех дел. Сказал о своем решении Марку. Клабин ответил: "Я пришел работать на равных условиях с тобой. С этими людьми я так работать не буду. Либо "Тантал" продает свои акции мне, либо я продаю свою долю".
"Русские поля" приобрели полный пакет акций. И начали править. Однако вожжи оставались в руках управленцев, привыкших работать при Клабине, который просчитывал ситуацию на несколько лет вперед. Без него оказалось, что все не так уж и просто в банковском деле. Приведем такой пример. В 1996 году Клабин внезапно дает команду "сбросить" все без исключения акции ГКО. Финансисты в крик: теряем проценты! Действительно, часть прибыли потеряли, но свое сохранили, у Клабина были на этот счет железные принципы "своего не потерять". Он говорил: "Возьми свои убытки сейчас". "Take his loss now". По-русски говорят: не за то бьется, что играл, а за то, что отыгрывался. Поскольку Клабин дал команду через Георгия Умнова, в банке это было воспринято как "просчет" старика. Когда прошел год, а с ГКО ничего не произошло, пеняли ему: больше мы такую глупость не сделаем. В 1997 году начали работать с акциями Газпрома. В 1998 шарахнул дефолт, все деньги клиентов были вложены в эти акции, банк оказался банкротом.
Быстро забыли шустренькие банкирчики, как ругался Клабин: "как вы посмели деньги без депозитных договоров, без разрешения клиентов вложить Бог знает во что?! Где вы взяли эти акции, вы знаете, что с ними будет завтра, кто вы такие? И это вы банкингом называете?"
Владимир Видро:
- Клабин всегда с самого начала совершенно четко оценивал риск вложений в дело, и это касалось не только совместных с "Танталом" проектов. Когда видел, что риск превышает какой-то градус, он, не раздумывая, расставался с проектом при обязательном возврате вложенных средств. Видимо, он закладывал в проекты и какой-то процент риска, а компенсировались потери за счет огромного количества бизнесов, которые он одновременно вел. Такой стиль работы до сих пор большая редкость скорее всего из-за того, что объемы средств у российских инвесторов недостаточны.
 
Добрый самаритянин
Клабин учил своих компаньонов простейшим вещам, о которых те в то время даже не задумывались. Показывал образцы заполнения документов, учил составлять договора. Наши привыкли: я тебе деньги, через год вернешь. Ударили по рукам, водки вместе выпили, друзья навек. Даже расписок не брали: неудобно как-то. У Клабина на каждый его шаг был документ. Его личный контракт с заводом занимал 12 машинописных листов. Та часть, где оговаривались его обязанности, была сформулирована достаточно размыто. Зато обязанности завода были прописаны до мелочей, вплоть до количества чашечек кофе, которые ему полагаются в обеденном перерыве за счет фирмы.
Строжайшее следование законам, какими бы абсурдными они тогда не казались, приводили компаньонов Клабина в бешенство. Высококлассные адвокаты юридической, аудиторской фирмы "РОШ – Петербург" жестко контролировали все сделки Клабина во всех городах. Он и сам прекрасно разбирался в законах, неоднократно участвовал в правительственных разработках, и, в принципе, легко мог обойти какие-то подводные камни. Но предпочитал не обходить, работал так, чтобы прицепиться было не к чему. Когда Клабин приобрел "Ракету", встала необходимость ее регистрации. Компаньоны говорили: плюнь ты на эти три процента, придуманные саратовскими властями для пополнения своей кормушки. Все саратовские юристы в один голос уверяли, что это драконовское постановление можно легко обойти, а если что – обжаловать в суде, но Марк предпочел заплатить.
Знание священной силы бумаги было смертельным оружием финансиста и он им без стеснения пользовался, чем снискал себе славу человека, который ведет дела не очень чистоплотными способами. Парадокс: напротив, Клабин был до отвращения педантичен во всем, что касалось документов. Просто многим, кто обломал на этом зубы, такой подход не нравился.
История собственности, как известно, не бывает простой. И каждый ее участник свято уверен в своей правоте. Несколько лет назад в Саратове широкую огласку получил конфликт между Клабиным и директором ЗАО "Оптовый рынок "Саратов-97" С. Жуковым. Жуков считал, что иностранный партнер, имевший "самые лучшие рекомендации от крупного областного чиновника Бориса Шинчука" пытался "отжать" у него фирму. За него заступились местные власти, а сторону Клабина принял генерал-полковник Борис Громов, ныне губернатор Подмосковья. Спор закончился не в пользу Клабина.
"Есть три вида заблуждений по поводу Клабина, - говорилось в статье "Как стать иностранным инвестором" (статья размещена на сайте городского отделения "Единства", ныне нелегитимного, http://www.russkyi.narod.ru/anodor/klabin.htm). Одни совсем ничего о нем не знают, другие знают плохо то, что все знают, третьи знают не то, что следует знать". А следовало, видимо знать следующее: "Такая хорошо отлаженная, схожая до мелочей технология "отжима" предприятий наводит на мысль о существовании центра, где она была разработана и доведена до специально подготовленных людей, которые впоследствии устремляются по городам и весям нашей просторной Родины под видом так называемых иностранных инвесторов. И недаром эти швейцарские, американские, австрийские и ирландские горе-инвесторы на проверку оказываются израильского происхождения Таким партнерам нельзя доверять ни документы, ни предприятия, ни деньги. Документы окажутся поддельными, предприятия разрушенными, а деньги, если вернутся, то по частям".
Ничего не могу сказать о г-не Клабине, так как личного знакомства у нас не состоялось, но вот по поводу его противников впечатления живы до сих пор.
Хорошо помню, как в 1998 году в редакцию газеты "Саратов", где я тогда работала корреспондентом и вела тему нарушений трудового законодательства, пришел пожилой мужчина с жалобой на своего бывшего хозяина С. Жукова. Он работал в ЗАО ТПФ "Ресоптродторге" охранником и вдруг был уволен. Считал, что незаконно. Пожалев бедолагу, я отправилась выяснять обстоятельства дела в Мирный переулок и встретилась с г-ном Ислентьевым, который представился юрисконсультом фирмы и редактором газеты юридической направленности.
В беседе С. Ислентьев начал намекать на то, что, на самом деле, я пришла защищать не жертву злыдня-работодателя, а моими руками водит участник сложного международного заговора. Тогда я ничего не поняла, просто было ощущение, что собеседник начитался шизофренических опусов Г. Климова и не совсем адекватно воспринимает действительность. Только сейчас, когда эта история всплыла в памяти, понимаю, на что намекал Ислентьев и в чем он бывшего охранника и меня вместе с ним подозревал.
Кстати, наивный Жуков, которого столь пламенно защищал С. Ислентьев от хитрого еврея, кажется, и по сей день владеет своим предприятием, что, согласитесь, странно – неужели у "центра" не хватило бы могущества на укрощение нахального саратовского коммерсанта? Возможно, подозрения коллег небеспочвенны, но вряд ли они держали свечку, когда Клабина принимали в члены загадочного еврейского "центра". Впрочем, с Клабиным они в расчете. Вкус к дальнейшему взаимодействию с Саратовской областью у Марка Абрамовича, похоже, отбит навсегда. Хотя, может быть, ему просто стало у нас скучно.
Что ж, неудачи являются доказательством только одного: наш герой живой человек, из плоти и крови. (В приватных беседах недруги, возможно, и обвиняют Клабина в том, что свой управленческий талант он получил у рогатого в обмен на душу). Конечно, бывали у Клабина и крупные провалы. Бесславно завершилась история с Балтийским Морским Пароходством, с плавучей офтальмологической клиникой "Флокс" на борту круизного лайнера "Петр Первый". Даже финансовый гений Клабина порой оказывался бессилен в России – обществе с ограниченной ответственностью. Он пытался работать как венчурный инвестор, был готов к рискам, не забывал и про человеческий фактор. Видимо, поэтому сегодня имя Клабина связывают с некоторыми шишками в естественных монополиях и "органах". Бизнесмен страхуется от человеческого фактора по-своему. Рынок ему судья.
***


 
Copyright 2016. All rights reserved.
Назад к содержимому | Назад к главному меню