Главное меню:
№ 01. Кинорежиссёр Юрий Кара в беседе с Леонидом Павлючиком
(Кино не должно висеть гирей на шее государства // Литературная газета. 25-31 мая 2011 г., № 21 (6323), с. 9).
<...> - "Фоновое искусство" – это, кстати, не только наша, а общемировая тенденция...
- Да, я общался недавно с большими голливудскими боссами. Это грамотные, образованные люди, знатоки серьёзной литературы, в том числе и фанатики творчества Булгакова. И вот они мне не стесняясь говорили: да, мы умышленно делаем тупые фильмы для тупой публики, которая жуёт попкорн. Замечу попутно, что в Америке существует сеть кинотеатров, где не пьют во время сеанса пепси-колу, а пол не засыпан пресловутым попкорном. Туда ходит интеллигентная публика, там показывают интеллигентные, умные фильмы. В Росси же покупают и показывают самое убогое попкорное жевало. И провоцируют производство такого зрелища и у нас. Я понимаю, что "Комеди-клаб" – неотъемлемая часть нынешней культурной палитры, но всё же она не должна быть единственной...
- Вашим фильмам ещё повезло, они появляются на экране, пусть порой и с опозданием. Наверное, вам хорошо известно, что от трети до половины российских фильмов вовсе не выходит в прокат. Как вам кажется, можно ли изменить эту ситуацию?
- Не только можно, но и нужно. Существующая в России прокатная система финансировалась американскими кинокомпаниями. Ясное дело, они её создали для того, чтобы показывать свои фильмы, а не наши. А для того, чтобы показывали наши ленты, нужно создать свою сеть. Только и всего. <...>
<...> - Когда я работал в правлении Гильдии режиссёров, мы предлагали ввести квоты на отечественное кино, как это в той или иной форме делают во всём мире. Но тогдашний министр экономики Герман Греф выступил резко против. Мол, нас не примут в ВТО. В ВТО Россию всё равно не взяли, а наши фильмы с тех пор так и не могут прорваться в наши кинотеатры. <...>
<...> Когда я был в Америке, я, помню, всё удивлялся: как же так, вы богатая страна, а бомжей с улиц не убираете? Мне на это отвечали: а это такой наглядный пример для американского обывателя. Мол, если ты не будешь вертеться, думать, изобретать, то можешь оказаться рядом с ними. Аналогия, понимаю, обидная, но в качестве такого отрицательного примера они нередко рассматривают и наши фильмы. Это для нас наше авторское кино рассказывает неприкрытую и неприглядную правду жизни. А для них – это из области таких страшилок. Мол, если будем плохо работать, не отвечать на вызовы времени, будем жить как в России – так, как россияне сами себя показывают. <...>
<...> Наше поколение мечтало о будущем, собиралось лететь на Марс сажать там сады, а нынешние 20-летние порой мечтают только о том, чтобы сбегать в ближайшую пивнушку. Можно подумать, что наша цивилизация, подобно Шумерской или Римской, подошла к концу. <...>
<...> - Я не большой любитель абстрактно сформулированных национальных идей. Но что касается космоса, то мы давно могли бы стать мировыми лидерами в этой отрасли. Однако в своё время пошли на поводу у американцев, которые в своих интересах заставили нас потопить станцию "Мир", уничтожить "Буран", а наши высокотехнологические заводы вместо ракет стали выпускать кастрюли и сковородки. Так уж исторически повелось, что мы нередко изобретаем прорывные технологии, но не умеем пользоваться их плодами, не умеем их продвигать. <...>
<...> Вы помните, наверное, эти стенания на заре перестройки, что, мол, негоже бедной стране, у которой некормленые старушки, нищие библиотекари, финансировать дорогостоящие космические программы. Но, выпуская ракеты, мы развивали бы свою промышленность, дали бы квалифицированную работу миллионам наших сограждан. А продавая космические запуски, которые нужны всем странам и народам, мы могли бы наших бедных старушек осыпать не нищенскими пенсиями, а золотом. <...>
<...> Не зря же Джон Кеннеди не уставал повторять: тот, кто правит в космосе, правит и на Земле. <...>
* * *
№ 02. Владимир Казаков
(Казаков В. Реквием по России // Литературная газета. 25-31 мая 2011 г., № 21 (6323), с. 10).
<...> В прежние времена Советский Союз обеспечивал себя электричеством выше крыши. Оно стоило копейки. После развала СССР так случилось, что большинство основных электро-, гидро- и т.п. станций осталось на территории России. В нынешней России по сравнению с СССР население сократилось почти в два раза, промышленное производство – в десятки раз, армия – в разы. Вот они, основные потребители энергии. При этом все электростанции работают. Соответственно электроэнергии должно быть сколько хочешь и она должна стоить копейки. Ан нет. Этого не происходит. Нас, наоборот, призывают экономить. Потому что теперь продаём электроэнергию. В Китай и другие страны, где есть производства. <...>
* * *
№ 03. Владимир Бондаренко о романе Юрия Козлова "Почтовая рыба"
(Бондаренко В. Куда плывёт рыба? // Литературная газета. 25-31 мая 2011 г., № 21 (6323), с. 4).
<...> Куда идёт сегодня русский человек? Что его ждёт впереди? Тьма, бездна, пустота? Идёт туда – не знаю куда, ищет то – не знаю что. В русской сказке человек даже из ниоткуда находил выход. Да и в истории русской умудрялся переживать, пересиливать и иго басурманское, и собственных самодуров, и воителей заморских – от Наполеона до Гитлера. Но не обессилел ли он нынче? Не канет ли в Лету, как канули многие древние великие и малые империи – от Рима до кельтов, от Вавилона до Золотой Орды? <...>
<...> Куда идёт сама Россия? Чем занимается? Раскрыла все свои нефтяные и газовые вены, и выкачивают её кровь разжиревшие паразиты. А Россия распласталась и не шевелится.
<...> Но в массе своей – и тут писатель прав – народ защищать СССР не пошёл. Идя за запахом колбасы и за блестящими колготками, он (то есть все мы) потерял право на работу, на жильё, на образование, на медицину. Право на достойную жизнь и на великое будущее. Право на великий замысел. Сейчас прозрел, но уже поздно. <...>
<...> Где-то создаётся видимость действия, как в самом романе Козлова, то Сколково, то модернизация, но это такие же редкие моменты, которые неприметны на фоне спивающегося, вымирающего, разлагающегося общества. <...>
<...> Уже лет двадцать пять мы существуем как бы временно, на временной территории, с временным образом жизни, с временными событиями. Миллионеры, чувствуя свою временность, переводят все капиталы за границу, но и там опасаются, что в любой момент их счета закроют, как полученные незаконным путём. Беднота, временно выживая, не стыдится воровать, плохо работать. Нет смысла ни в чём. <...>
<...> Он остро поднимает вопрос о двадцатилетней геронтократии. Не нашлось Сталина, сделавшего в 30-е годы ставку на молодых патриотов, военных, учёных, инженеров, писателей. Увы, давно доказано всей мировой историей: правление старцев приводит к разрушению любую систему - от Советского Союза до Союза писателей. Со старцами связаны и все нынешние североафриканские революции. Старцы и оставили страну без героев. Весь роман "Почтовая рыба" – о человеческих отношениях конца времён после конца советской империи. И здесь уже можно сказать: по-другому после такого краха быть не могло.
Сами герои тоже ощущают себя изделиями секонд-хенда. Всё поношено – от человеческих чувств и эмоций до одежды и утвари, до самого государства, выставленного на вторичную распродажу по дешёвке. Даже мысли о женщинах, сексуальные сцены тоже поношены. Может быть, ощущение секонд-хендности всего общества и есть самое важное и ценное в романе "Почтовая рыба". Это пострашнее любой протестной публицистики, лишь подкрепляющей изношенность всего общества сверху донизу. Секонд-хендная "Единая Россия", донашивающая все модели КПСС, секонд-хендность мнимоинновационных идей о техноцентрах типа Сколково – после десятков Академгородков, Дубны, Серпухова, Пущино и других опорных центров не только советской, но и мировой науки. <...>
<...> И весь парламент, тоже один из героев романа, показанный в подробностях, - это аморфная поношенная вещь из утильсырья. Страшно, когда об этом пишет человек, прекрасно знающий его систему изнутри. Вся власть, включая президента и премьер-министра, несмотря на их относительную молодость, поношена. И обновление этой модели уже невозможно. <...>
* * *
№ 04. Писатель Илья Бояшов в беседе с Алёной Бондаревой
("Россия завоёвана женщиной" // Литературная газета. 25-31 мая 2011 г., № 21 (6323), с. 4).
<...> Возьмём миф о том, что мы – перманентно отсталая страна и ещё со Средневековья тащились следом за просвещённой Европой. Поэтому наша сверхзадача – примкнуть к её ценностям, иначе нам – полный швах! Здесь есть доля правды, но есть и то, что у меня как у историка вызывает вполне понятный скепсис. Если не знать историю самой Европы, можно на подобный миф клюнуть. Но если знать (хотя бы на уровне учебников), то любому интересующемуся "земным раем" становится видно: Европа живёт достаточно безбедно и комфортно всего-то последние 60 лет. Не только в Средневековье, но и в "века просвещения" там творились такие вещи, от которых волосы на голове встают дыбом. Лев Толстой высказался на эту тему блестяще, как-то записав в дневнике: "Вся разница между нами и европейцами в том, что мы нецивилизованные варвары, а европейцы – варвары цивилизованные". Точнее не скажешь. Более того, и комфорту, и спокойствию старушки Европы буквально на наших глазах приходит вполне ожидаемый предел – и каков будет финал, не может сказать никто. <...>
<...> Если малые народы, живущие с нами бок о бок, после исчезновения империи в большей степени занялись собой и своими маленькими национальными делами, то русские, будучи государственным "становым хребтом", давно отказавшимися ради государственных задач от своих родоплеменных связей, оказались в самом плачевном состоянии. Клановость исчезла, а имперских сверхзадач никто не ставит, никому не нужны сверхидеи, под которые русские как этнос и "затачивались". Не важно, было это построение коммунизма или попытка штурма космоса. Обратите внимание – у русских разрушены или почти разрушены практически все родственные привязанности. Современный русский – человек, который в лучшем случае имеет жену, сына, дочь, родителей и сестру или брата (и то многие со своими родными братьями-сёстрами почти не общаются). Что касается двоюродных, а тем более троюродных – отношения окончательно разрушены. Русский человек в массе своей атомизирован и бесконечно одинок. За столом теперь большими родовыми кланами не собираются – так, два-три близких родственника. Друг другу почти не помогают, каждый выживает сам. Русский народ горел в топке государственных нужд и государственных задач – сейчас в подобном топливе страна не нуждается. Да и в топке тоже. В итоге – деградация "станового хребта империи", в том числе и его культуры. <...>
* * *
№ 05. Социолог Сергей Кара-Мурза в беседе с Алексеем Полубота
(Гигантофобия // Литературная газета. 25-31 мая 2011 г., № 21 (6323), с. 4).
<...> сейчас налицо ситуация затянувшегося перемирия между двумя крупными блоками. Их можно условно назвать блоками богатых и бедных. Между теми, кто существует сверхблагополучно, довольно благополучно, и теми, кто оказался на обочине современной жизни. Наблюдения социологов последних десяти лет показывают, что ни одна из этих сторон не готова идти навстречу другой. Что их ничего не объединяет. <...>
<...> Уже в 1894-1895 годах конфликт между крестьянами и элитой России стал переходить в острую фазу, они стали воспринимать себя как два разных народа, причём враждебных, непримиримых. Что во многом и привело к революции 1905 года и последующим эпохальным событиям.
И сегодня схожая ситуация. Достаточно почитать высказывания некоторых наших "продвинутых" деятелей, чтобы понять это. Они относятся к большей части населения прямо-таки как колонисты к туземцам и не думают ни о каком примирении, ни о каком желании найти общий язык, пойти навстречу. Нет, настроение одно – презрение к неудачникам. А они платят тем же.
<...> - Социологи постоянно исследуют, какие социальные группы и по какой причине опускаются на социальное дно. Примерно половина из опустившихся – бывшие квалифицированные рабочие. А ведь это что-то около 17 миллионов человек. Часть из них после того, как их вынудили уйти из промышленности, пыталась как-то найти себя в новых условиях, зарабатывали чем могли, например челночным бизнесом. Это была специально созданная "буферная зона", чтобы на время занять там людей. Однако они, конечно, не могли выдержать конкуренции с крупными торговыми фирмами, стали разоряться. И многие из них, оказавшись не у дел, опустились. Что-то подобное, кстати, наблюдалось и в Польше... Кстати, и государство под разными предлогами стало на сторону крупных торговых фирм.
<...> сегодня некоторые близкие к правительственным кругам эксперты муссируют и вовсе людоедские проекты. Такие, например, как окончательное уничтожение деревни и малых городов: дескать, нынешнее расселение невыгодно и россияне должны жить в двух десятках агломератов, а остальные пространства обойдутся без людей. А это уже именно пространства, а не страна. <...>
* * *